|
О Т К Р Ы Т И Е
ОКОНЧАНИЕ
Прошел почти месяц с того момента, как Капнист попал в заключение к своему коллеге Каломойскому. Он быстро освоился, и не возражал даже против того, что большую часть времени ему приходилось работать в наручниках, здраво рассудив, что протестовать сейчас бесполезно, и даже вредно. В бескорыстные намерения Каломойского он не верил, но знал, что продолжать работу над усовершенствованием машины времени нужно хотя бы из чистого научного любопытства, а в случае крайней необходимости уничтожить её и всю лабораторию он всегда успеет.
Каломойский гнал коней вовсю. Проводить дополнительные эксперименты на уменьшение модели он отказался – он был уверен в том, что всё пройдёт как по маслу. На чем основывалась такая уверенность, он молчал, а Капнист не догадывался. Одно из двух, размышлял он: либо Каломойский – гениальный ученый на самом деле, либо простой воришка, торопящийся замести следы до того, как его схватят за шиворот.
Каломойский перенес в подвал всё, что затребовал Капнист, даже небольшой, но тяжелый сейф, в котором Капнист держал свои бумаги.
- Вы что, собираетесь прятать туда завещание? – поинтересовался Каломойский.
- Вы угадали, - ответил Капнист. – Настоящий ученый перед каждым экспериментом обязан это делать, чтобы не пропали записи, и последователи не повторяли его ошибок.
- Смею вас заверить, что у нас не будет последователей, - ухмыльнулся Каломойский. – Если мы с первого раза не запустим наш агрегат с необходимым результатом, то тут будет такой взрыв, что различные комиссии по расследованию долго еще потом будут выгребать мусор из получившейся ямы и гадать, какой величины комета столкнулась с Землёй.
Капнист прикрыл сейф и прихлопнул по нему ладонью.
- Этот ящик, - сказал он, - выдержит прямое попадание термоядерной бомбы.
Каломойский махнул рукой.
- Ладно, - сказал он. – Будем надеяться, что в него не попадут сразу две.
Время летело быстро, и наконец наступил день испытаний. Вечером, как только стемнело, Каломойский вылез из подвала и закинул на пролегавшую неподалеку высоковольтную линию передач якорь с кабелем, по которому должна была пройти энергия для первого импульса.
- Ну, с богом… - сказал он, в последний раз проверив готовность всех узлов и соединений получившейся машины. – Если наши расчеты неверны, то времени на то, чтобы пожалеть об этом, наверняка не останется.
Капнист в последний раз запер сейф и подошел к своему двигателю, подсоединенному к машине времени. Он включил в сеть электромотор, и весь двигатель задрожал, приготовившись к приёму обещанной теориями Каломойского энергии. Каломойский щёлкнул тумблером, и тем самым привел в действие механизм, регулирующий запланированную передачу электроэнергии по кабелю с высоковольтной линии. Через этот кабель машина в считанные секунды должна была вытянуть из всей обширной энергосети региона всю энергию без остатка, а в случае неудачи эта энергия посредством несложного процесса должна была бы из электрической превратиться в кинетическую.
Это и был бы тот самый взрыв, о котором предупреждал Каломойский.
Лампочки на приборной доске стали вспыхивать одна за другой, в недрах машины что-то засвистело, как паровая турбина, и после того, как доска осветилась полностью, под ней вспыхнула одна большая лампа. Это был сигнал к пуску. Каломойский зажмурился, ожидая взрыва, но взрыва не последовало. В помещении погас свет, и каждый из сотен утюгов еле заметно завибрировал, отражая своими полированным частями свет, идущий от приборной доски. Сухой свист стал тише, но насыщеннее.
Сердце Каломойского радостно заколотилось: импульс из высоковольтной линии беспрепятственно прошёл через машину!
Но радость была преждевременной. Сигнальное табло не загоралось, хоть насыщенность свиста всё возрастала. Это означало, что маховик продолжает раскручиваться.
Каломойский поглядел на Капниста. Тот спокойно, не подавая признаков нервного состояния, наблюдал за панелью своего двигателя.
- Пошёл! – громко сказал он, поворачиваясь к Каломойскому. – Вы видите – он пошёл. Но почему ничего не показывает счетчик?
Каломойский тоже не мог этого понять. Он пощелкал ногтем по табло. «Неужели перегорело?» - мелькнула мысль. Он наклонился к панели и прислушался. Но счетчик не работал тоже – не было слышно обязательного при его работе пощелкивания.
- Ладно, не суетитесь, - сказал Капнист. – Сидите спокойно и просто наблюдайте.
- Черт возьми! – выкрикнул Каломойский, перескакивая с одного места на другое и прислушиваясь к работе приборов. – Для того, чтобы спокойно наблюдать, я должен контролировать процесс! Я должен понимать, ЧТО происходит!
А нервничать было от чего. Неприятный свист, как и следовало ожидать, вскоре прекратился, потому что маховик резко сбавил обороты, попав в сцепку с двигателем Капниста. Двигатель этот, бешено наращивая темп, исправно подавал энергию, приводя в действие и машину времени. Машина времени, судя по всему, тое выполняла какую-то функцию, однако табло сигнализации не говорило о том, что функция эта была заданной. Машина времени просто пожирала энергию, подаваемую вечным двигателем, но это была не та энергия, о которой говорил Каломойский. Что это была за энергия, и откуда она берется, вопреки ожиданиям оставалось загадкой.
Каломойский за считанные секунды успел обежать установку кругом и тщательно все осмотреть, прислушаться и даже принюхаться! Всё напрасно. Внешне весь процесс протекал так, что к нему невозможно было придраться.
Внезапно стало намного тише, и Каломойский услыхал удивленный возглас Капниста:
- Да не прыгайте вы, как горный козел, а лучше поглядите на то, что у нас получилось!
Каломойский повернулся к магнитной камере, которая оказалась у него прямо перед носом, и отшатнулся. Между магнитами, переливаясь всеми цветами радуги, висел шар размером с футбольный мяч. Каломойскому вдруг показалось, что это шаровая молния, которая с секунды на секунду взорвется, и стремительно побледнел. Но шар тихо и спокойно висел в воздухе, плавно меняя цвета, и это спокойствие, казалось, мерно передавалось и Каломойскому.
- Что это?! – сдавленно выкрикнул он, опуская руки по швам.
- Я ШАР, ИСПОЛНЯЮЩИЙ ЖЕЛАНИЯ, - раздалось в комнате, и Капнист, напряженно вглядываясь в это непредвиденное явление, отметил, как помещение окутала полная тишина.
Каломойский растерянно оглянулся на Капниста. Тот посмотрел на Каломойского. Оба они совершенно ничего не поняли. Это была какая-то фантасмагория, совершенно не научная, но факт оставался фактом – шар заявлял о себе.
- Очень оригинально, - наконец произнес Каломойский. – Я меньше всего ожидал, что получу от этой машины шар, исполняющий желания. Что вы скажете на это, Капнист?
Капнист пожал плечами.
- Что уж тут говорить… - протянул он. – Не из вашей ли теории следует, что на свете существует ВСЁ НА СВЕТЕ?
Каломойский захлопал глазами.
- Да, ну и что из этого?! Я же не думал, что этого достигнуть так просто!
- Считайте, что вам крупно повезло. Наверняка случайно мы ткнули в самую точку мироздания. Ведь рано или поздно кто-то же должен был наткнуться на этот шар! Так почему бы не нам – и прямо сейчас?
Каломойский вдруг захихикал.
- Эй, шар! – позвал он, утирая внезапные слезы радости. – Ты и на самом деле всё можешь?
- ВСЁ МОГУ, - опять раздалось в комнате.
- Да-а-а? – глаза Каломойского подозрительно заблестели. – А ну-ка, сделай чего-нибудь для проверки!
Через секунду на столе у стены выросла большая гора каких-то пачек. Она оказалось настолько велика, что пачки стали сыпаться со стола на пол. Капнист пригляделся, насколько позволило тусклое освещение, и обнаружил, что это пачки денег, и все в банковской упаковке.
- Но почему именно деньги? – спросил Капнист у шара.
- ЭТОТ ЧЕЛОВЕК ПОПРОСИЛ МЕНЯ СДЕЛАТЬ ЧЕГО-НИБУДЬ ДЛЯ ПРОВЕРКИ. ОН ИМЕЛ В ВИДУ ДЕНЬГИ.
- Откуда ты знаешь, что именно деньги? – крикнул пораженный Каломойский.
- Я УСЛЫШАЛ ТВОЙ ВНУТРЕННИЙ ГОЛОС.
- Во как! – почесал в затылке Каломойский. – А можешь ли ты наделить человека способностями, которыми обладаешь сам?
- МОГУ, - по-прежнему невозмутимо ответил шар.
Каломойский оглянулся на затихшего Капниста, как бы намереваясь посоветоваться с ним, но внезапно передумал и снова повернулся к шару:
- Тогда…
Это было его последнее слово в жизни, потому что в тот же миг на его голову опустился металлический табурет, до того спокойно стоявший у него за спиной, и к которому Капнист примеривался уже долго. Произведя это действие, Капнист кинулся к агрегату, и насколько быстро ему позволяли сделать скованные руки, принялся выключать все тумблеры и рубильники. Но, когда последний из них был выключен, он понял, что все его старания напрасны. Шар по-прежнему висел между магнитами, освещая помещение своим внутренним светом.
- Что за чертовщина?! – выругался Капнист. – Почему ты не исчезаешь?
- ПОТОМУ ЧТО НЕ БЫЛО РАСПОРЯЖЕНИЯ, - ответил шар.
- Ты действуешь согласно распоряжениям? – рассеянно спросил Капнист, отирая со лба обильно выступивший пот.
- ДА, - ответил шар.
- Тогда объясни мне, какого черта ты вообще появился?
- ПОТОМУ ЧТО БЫЛО ЗАДЕЙСТВОВАНО ПОЛЕ МОЕГО ПРИВЛЕЧЕНИЯ.
Капнист кинул взгляд на продолжавшую работать машину.
- Ладно, - сказал он. – Но я так понял, что ты всё знаешь. Это правда?
- ПРАВДА, - ответил шар. - Я ВСЁ ЗНАЮ.
- Тогда ответь мне, неужели это всё правда, что наговорил мне Каломойский о своих теориях времени и параллельных миров?
- ПРАВДА.
- Откуда он это все узнал?
- ОН ПРИШЕЛ К ТАКОМУ ВЫВОДУ ПУТЕМ МНОГОЛЕТНИХ РАЗМЫШЛЕНИЙ И ЭКСПЕРИМЕНТОВ.
- Тогда почему у него не вышло так, как он задумал?
- ВЫ ВДВОЕМ ПЕРЕСТРАХОВАЛИСЬ В ИСПОЛНЕНИИ СВОЕГО АППАРАТА И СИЛЬНО ЗАВЫСИЛИ МОЩНОСТЬ.
Капнист растерянно посмотрел на валявшегося под пультом Каломойского и спросил:
- Зачем ему понадобились эти изыскания?
- ОН ХОТЕЛ ПОЛУЧИТЬ ВОЗМОЖНОСТИ, КОТОРЫМИ ДО НЕГО НЕ ОБЛАДАЛ НИ ОДИН ЧЕЛОВЕК.
- Что бы он сделал, если бы получил такие возможности?
- ОН ХОТЕЛ ПЕРЕДЕЛАТЬ МИР ПО СВОЕМУ УСМОТРЕНИЮ.
Капнист почесал в затылке.
- И это у него вышло бы, если бы он получил возможность осуществлять свои желания?
Вопрос, конечно же, был глуп, но шар невозмутимо ответил:
- ПО ЕГО ПОНЯТИЯМ - ДА.
Капнист поежился и еще раз глянул на бездыханное тело Каломойского. Но не Каломойский уже сейчас занимал его. У него в мозгу как раскаленный гвоздь все выжигала одна-единственная мысль.
«Какой ужас! – содрогнулся он. – Что же произойдет со всем человечеством, заполучи оно в свои руки такую всезнающую и всемогущую силу?»
За эти секунды он представил себе все плюсы и минусы такой вероятности.
Минусов, на его взгляд, оказалось гораздо больше. Вернее, был один сплошной минус, перечеркнувший сам смысл существования таких хилых и слабых по сравнению с этим ШАРОМ разумных человеческих существ.
- Слушай, - сказал он. – Вот тебе моё последнее желание. Я хочу, чтобы ты понял его правильно.
- Я СДЕЛАЮ ТАК, КАК ПОЖЕЛАЕШЬ.
- Сделай так, чтобы никто никогда не добрался до тебя, и даже не узнал о твоем существовании.
Несколько секунд шар бесстрастно менял свои цвета, а затем исчез. Вместе с ним исчез и агрегат, и помещение, в котором он размещался, остался лишь сам Капнист и скрюченный у его ног Каломойский. Затем исчезли и они, но перед этим в голове у Капниста мелькнула мысль:
«Интересно, как это всё будет выглядеть?».
ФИНИШ.
- Ну, с Богом, - сказал Каломойский, в последний раз проверив готовность всех узлов и соединений получившейся машины. – Если наши расчеты неверны, то времени на то, чтобы пожалеть об этом, наверняка не останется.
Капнист в последний раз запер сейф и подошел к своему двигателю, подсоединенному к машине времени. Он включил в сеть электромотор, и весь двигатель задрожал, приготовившись к приёму обещанной теориями Каломойского энергии. Каломойский щёлкнул тумблером. Лампочки на приборной доске стали вспыхивать одна за другой, в недрах машины что-то засвистело, как паровая турбина, и после того, как доска осветилась полностью, под ней вспыхнула одна большая лампа. Это был сигнал к пуску. Каломойский зажмурился, ожидая взрыва, и не ошибся.
На том самом месте, где столько лет стоял большой дом, сложенный из неотесанного камня и служивший своеобразным полигоном для первой в истории человечества машины времени, в небо взметнулся огромный пылевой гриб. В пустое пространство ушла вся электрическая энергия, предназначавшаяся для нужд огромной территории.
Как и хотел Капнист, многочисленные следственные комиссии на месте гигантского взрыва так ничего, проливающего свет на его причины, не нашли. Может быть, они и пришли бы к какому-нибудь выводу, если бы покопались в многометровой толще ила на дне озера, расположенного в нескольких километрах от места происшествия, куда упал непробиваемый сейф с записками Каломойского. Но в то время заниматься этим никому и в голову не приходило. А когда спустя очень много времени этот сейф все-таки был обнаружен, то содержавшаяся в нем информация никакого интереса собой уже не представляла, потому что за этот промежуток времени в различных районах Земли произошло такое большое количество подобных взрывов, которое в конце концов убедило все ученое и неученое человечество в том, что теории, приводящие к таким гигантским по эффекту и пустым по сути тратам энергии явно ведут в тупик, и ничего, кроме убедительных доказательств в невозможности невозможного собой не являют.
Обновлено:
7 декабря 2018 г.
Закончено:
28 марта 2019 г.
|
