|
На экраны многих стран Запада вышел новый фильм известного американского режиссера Оливера Стоуна «Дорз», посвященный популярной рок-группе 60-х годов и прежде всего ее легендарному лидеру Джиму Моррисону - одаренному поэту и музыканту со скандальной славой «провокатора публики», который ушел из жизни совсем молодым 20 лет назад. Большой успех картины критики во многом объясняют выбором на главную роль актера Вэла Килмера, которого уже называют «двойником Моррисона».
Жиль ВЕРЛАН
«ВАНДРЕДИ-САМДИ-ДИМАНШ»
ПАРИЖ.
Фильм «Дорз» не ставит целью с точностью воспроизвести жизнь легендарного рок-певца. Напротив, его создатель Оливер Стоун позволил себе некоторые хронологические и поэтические вольности. Но вряд ли кто-либо, за исключением самых ревностных фанатов Моррисона, будет на него за это в обиде. Ибо за те без малого сорок лет, что существует рок, быть может, именно Стоуну впервые удалось то, что не удавалось другим режиссерам: найти идеальное сочетание этой музыки и кино - двух видов искусства, которые, как правило, «мешали» один другому.
На сей же раз - несомненная удача. И ее во многом объясняет выбор главного исполнителя. Это просто гениально, что среди 200 делавших пробы претендентов Стоун остановился именно на Вэле Килмере, актере, который до этого весьма заурядно сыграл роль героя в пародийной ленте «Секретное оружие», хотя, правда, очень неплохо пел и двигался. В роли Моррисона он, однако, бесподобен. Поражает прежде всего внешнее сходство: жесты, повадки, выражение лица. Ну, просто двойник певца. Именно с вопроса об этом сходстве я начал свое интервью с ним:
- Какой же это потребовало подготовки, чтобы вот так влезть в шкуру лидера «Дорз»?
- Честно говоря, громадной. Шесть месяцев я, как говорится, «доводил себя до кондиции». Джим был многолик, в нем уживались одновременно несколько персонажей: робкий юноша, герой, садист, профессионал, одержимый поиском совершенства, поэт-созерцатель, хитрец, ловко манипулирующий прессой. И каждого нужно было показать на экране. Лично мне больше всего импонирует тот абсолютно расслабленный, доброжелательный и несмелый парень, которого вы видите в начале фильма. Это и есть настоящий Моррисон. Впрочем, фильм Стоуна именно о том, что делает ранняя слава с человеком, как его ломает и выкручивает, вынуждая отказываться от собственного «я», становиться тем, за кого его принимают. Джима, помимо его воли, сделали знамением больного поколения 60-х. И он, к несчастью, не сумел вовремя вырваться из этих пут и повзрослеть.
- В фильме много кадров выступлений группы «Дорз» на сцене. Надо сказать, что девицы, которых набрали для массовки, очень здорово и убедительно изображают истерию, которую вызывал в зале Моррисон. Ведь он всегда вызывал истерию...
- Да, но на протяжении недолгой карьеры Джима его отношения с публикой существенно менялись. Вначале он как бы не обращал внимания на ее реакцию, на то, как распаляются при его виде девчонки. Он даже не смотрел в их сторону - делал свое дело, творил - и все тут. Зато позже вступал с публикой в очень тесные и грубые отношения: орал на нее, обвинял в неумении оценить его песни и т. д. Словом, доводил и провоцировал ее. И она этого ждала. Визг стоял в зале невообразимый еще до того, как Джим появлялся на сцене.
- В Голливуде про вас самого уже ходят легенды: рассказывают, что вы настолько вжились в образ, что теперь не можете из него «выбраться»?
- Наоборот. Мне не терпелось снова стать собой. Джим был одержим идеей смерти и делал все. чтобы ее приблизить. Мне же хочется жить. Главный итог, который я вынес из работы над ролью: надо делать все, чтобы вести нормальный, здоровый образ жизни.
- Почему, по-вашему, песни группы «Дорз» сохраняют сегодня свою актуальность?
- Потому что за ними стоит настоящая культура. У Моррисона была прочная база - его знание поэзии, классиков литературы и музыки. Было на что опереться. Если бы не эта глубина, его песни забыли бы уже давным-давно. Он владел поэтическим языком, сам развивал и обогащал его.
- Мало кто из зрителей, наверное, знает, что в фильме вы не только играете Моррисона, но и в некоторых эпизодах поете «за него». Различить ваши голоса действительно трудно - настолько блестяща имитация.
- Все это осуществилось благодаря помощи бывшего продюсера группы «Дорз» Пола Ротшильда, который поддержал мое намерение петь самому и, будучи фанатиком качества, работал со мной без устали.
- И даже знаменитая песня «Конец» - своего рода манифест группы, которую Коппола использовал в заставке к своему фильму «Апокалипсис», также звучит в вашем исполнении.
- Мне удалось уговорить Стоуна, чтобы всякий раз, когда снимаются эпизоды концертов - то есть когда Моррисон находится в живом контакте со зрительным залом, - пел я сам, «живьем». Иначе было бы невозможно добиться от пяти-шести тысяч статистов, находящихся в роли зрителей, нужной реакции... Но мое решение самому исполнять «Конец» вызвало у всех скептицизм. Мне предсказывали неудачу, заверяли, что я ни за что не смогу так истошно «вопить», как Джим. И однако же, кажется, смог...
- Вы родились в 1959 году. «Дорз» стали выступать в начале 60-х. Когда вы их для себя открыли?
- Моя семья жила неподалеку от Лос-Анджелеса. Как-то раз, когда мне было 7 лет, меня провозили на машине мимо одного театра, перед которым стояла масса людей. Я спросил: «На что эти люди пришли смотреть?» Мне ответили: «На двери» (значение слова «Дорз». - Ред.). Я очень удивился - что же в дверях такого замечательного? Тогда мне объяснили...
Опубликовано:
14.03.2016 г.
|
