|
Йоко Оно Леннон - женщина, более известная как вдова Джона Леннона, мать его ничем не прославившегося сына Шона и автор не слишком популярных сольных пластинок. О том, что эта, одна из самых известнейших в ХХ-м веке женщин, ещё и художница-авангардистка и писательница - мало кто знает, и так же мало кто догадывается. Однако заслуга Йоко Оно заключается в том, что она после смерти Великого Леннона сделала его имя таким великим, каким оно не было при его жизни, и вряд ли стало бы таковым и сейчас без ее усилий. Может быть в этом утверждении и есть доля преувеличения, но таково мнение большинства, а именно от большинства и зависит величие любого претендующего на него индивидуума.
Некоторые данные о Йоко Оно: родилась 18 февраля 1933 года в Японии (г. Токио). Была замужем трижды (за японцем, американцем и англичанином), имеет двух детей от двух последних мужей (дочь и сын). Миллионерша, гражданка США, живет в Нью-Йорке, занимается общественной и творческой деятельностью. Ниже мы приводим архивную статью, которая наверняка будет прекрасно читаться вместо унылой, скучной, давно набившей всем оскомину биографии этой достаточно интересной женщины.
ЕКО ОНО И ЕЁ РУССКАЯ ТЁТЯ
Газета "Комсомольская правда", 01.09.1990 г.
Когда Еко Оно несколько лет назад впервые приехала в нашу страну, она часто вспоминала свою тетю Анну, которая, по ее словам, была очень известна в Японии как скрипачка и педагог. Но никто из тех, с кем встречалась Еко, и слыхом не слыхивал о «русской тете». А это была Анна Дмитриевна Бубнова (1890-1979).
В Японию ее привела неоглядная любовь. После окончания в 1911-м году Петербургской консерватории по классу скрипки Анна начала преподавать музыку и успешно концертировать. И тут на ее пути встал Сюнъити Оно, студент-вольнослушатель естественного факультета Петербургского университета.
Их знакомство, вскоре перешедшее в пылкую влюбленность, происходило на фоне глобальных потрясений - война, Февральская, а затем и Октябрьская революция. Японское правительство предписало своим подданным покинуть Россию. Оно медлил до последнего, не в силах расстаться с Анной. А она терзалась - оставить Родину или потерять Сюнъити. И она решилась - 24 февраля 1918 года они обвенчались в Спасо-Преображенской церкви и в тот же день сели в поезд.
И вот она в Японии. Русская до мозга костей. Вышедшая из семьи, корнями связанной с русской историей и культурой. Бубновы со стороны отца были потомственными военными моряками. Вульфы со стороны матери состояли в родстве с многими именитыми дворянскими фамилиями - с Ржевскими, Муравьевыми, Муравьевыми-Апостолами, Головниными и даже с Пушкиным.
Итак, Анна Дмитриевна в Японии, не в современной, когда общемировая цивилизация уже порядком нивелировала национальные особенности, а в Японии традиционной - с рикшами и гейшами, с ни на что не похожим вековым укладом. Клан Оно принял ее, мало того - полюбил. Для братьев и сестер своего мужа она стала «о-нээ-сан» - уважаемой старшей сестрой, а для их детей «Анна-обатями» - тетушкой Анной. Через год после приезда у Анны родился сын. Ему дали японское имя Шюнтаро и православное - Дмитрий в честь русского деда, а звали на русский манер - Шуня. Вскоре из России приехали мать и сестра Варвара. Кажется, что нужно женщине для счастья? Но Анне, воспитанной в свойственной русской интеллигенции идее служения и просвещения, надо было отдавать себя и свои знания.
В Японии в те годы музыка была в самом незавидное положении. И что особенно удивляло Анну - учиться на скрипке и на рояле японцы начинали взрослыми. У Анны было имя в музыкальном мире, сложившееся благодаря ее концертам. Она выступает в печати, убеждает знакомых педагогов и, главное, сама начинает учить маленьких детей. Впоследствии ее метод назовут «революционным поворотным пунктом в музыкальном образовании японских скрипачей». В ее дом знакомые семьи Оно стали приводить своих детей. И Анна учила их ревностно, терпеливо и строго, так, как она учила своего сына Шуню Шюнтаро. Уже в шесть лет Шуня начал выступать в концертах, исполнял Моцарта и Бетховена. В двенадцать играл первую скрипку в только что возникшем симфоническом оркестре. Его считали «музыкальным чудом». Но в четырнадцать лет он скоропостижно скончался от нелепой случайности. Горе Анны было неописуемо. Она казнила себя, что не могла спасти сына. Ежедневно ездила в другой конец города на его могилу. Несмотря на глубокую религиозность, даже пыталась наложить на себя руки. Так прошло два года, и Анна пережила другой тяжелейший удар - развод с Сюнъити. Видно, сказалось в конце концов несходство характеров.
Несмотря на все перипетии и сложности жизни, Анна Дмитриевна сохранила добрые отношения со всем кланом Оно. И особенно с семьей брата бывшего мужа. Тот женился на девушке из уважаемой в Японии семьи. У их дочки Еки рано проявилась музыкальная одаренность, с трех лет ее стали учить играть на пианино. Анна очень нежно относилась к этой черноглазой малышке, которую ласково называла Екотян-Екочка, радовалась ее успехам, особенно когда Еко поступила в колледж.
Еко же боготворила тетю Анну. Сначала это был детский восторг перед знаменитой, всегда элегантной Анной Оно, так не похожей на всех. А впоследствии Еко, сама став звездой мировой величины, осознала трагизм жизни Анны и, пережив невосполнимую утрату - смерть мужа Джона Леннона, по-новому поняла ее мужество.
Их последняя встреча была незадолго до возвращения Анны Дмитриевны на Родину и до отъезда Еко в США, где-то в конце 50-х годов. Они вместе были на даче в Каруидзаве, курортном местечке в горах недалеко от Токио. Анна молча, не отрываясь, глядела в сад:
- Еко, знаешь, сколько в этом саду берез?
Еко не знала, а Анна назвала точное число.
Много лет спустя Еко рассказывала, что из этих слов она поняла, как Анна тоскует по России. Анна не думала, что она снова увидит родные края. А Еко не думала в то время, что, уехав в США, она на много лет расстанется с Японией.
В 1960-м году Анна Дмитриевна вслед за сестрой Варварой вернется в Советский Союз. Они поселились в южном городе Сухуми, где жила их старшая сестра, Мария. Пока хватало сил, Анна Дмитриевна преподает музыку.
Вместе с сестрой Варварой побывали в родном Бернове и Михайловском, посетили и Тригорское - именно туда передали чудом сохранившиеся семейные портреты. До последних дней жизни Анна Дмитриевна старалась следить за всем новым в мире музыки. Кто знает, не услышала ли она о «Битлзах», о Джоне Ленноне и его жене Еко Оно, чье появление наделало столько шума среди поклонников Джона.
Закончив в США музыкальное образование, Еко уехала в Англию. Не меньше музыки ее влекла поэзия и живопись. В это время вышла ее книга «Грейпфрут».
Как-то Еко зашла в Лондоне в книжный магазин посмотреть, продается ли там ее книга. Книга стояла на полке под буквой «О». Неподалеку от нее, на той же полке под буквой «Л» стояла книга Джона Леннона. Она перелистала ее.
До этого они уже бегло встретились в галерее «Индика», где была выставка Еко «Неоконченные картины и «предметы» - она исповедывала в живописи концептуализм. Известно, что Джон взял молоток и вбил гвозь в одну из ее композиций. Известно также, что вскоре Еко вошла в жизнь Джона. Он в «Балладе о Джоне и Еко» написал, что она была «единственной женщиной, которая во всех отношениях отвечала моим мечтам, и даже более того».
В характере Еко удивительным образом сочетались увлеченность, импульсивность, Склонность к фантазии, качества, которые были у ее дяди Сюнъити, помноженные на ее талант, и, можно сказать, «запредельность воображения», с трезвым умом и деятельной энергией. После гибели Джона Еко надела черные очки, которые никогда не снимает.
Много написано и о борьбе Еко за спасение «Земляничных полей» - детском доме в Ливерпуле, где жил в детстве Джон, и о ее пластинке «Звездный мир», и о ее участии в акции английских женщин из «Лагеря мира».
Сейчас возраст Еко перевалил за пятьдесят - секрета в этом никакого нет, это хорошо известно всем, кто хоть немного знает о ней, - и может быть поэтому ее потянуло в Японию.
1990 год особенный в жизни Еко - в мае Джону Леннону исполнилось бы пятьдесят лет. К этой дате она провела огромную подготовку - в мае состоялся грандиозный концерт в Ливерпуле, в декабре он состоится в Японии. Средства от него пойдут на стипендию имени Д. Леннона и на проект «Озеленение». Ее заветное желание, чтобы в октябре такой гала-концерт состоялся в Москве.
1990 год - особый и для всех тех, кто знал и любил Анну Дмитриевну Бубнову-Оно. Это год столетия со дня ее рождения. В Японии члены «Общества памяти профессора Анны Оно» выпустили о ней книгу «Воспоминаний».
А у нас, на родине Анны Дмитриевны? В мае в Сухуми состоялось открытие мемориальной доски на доме, где жили сестры Бубновы. Правда, на ней пока что высечено только имя Варвары Дмитриевны, заслуженного художника Грузинской ССР.
Далеко Япония от Сухуми. В Японии на кладбише Тама-боти в могиле Шюнтаро Оно захоронено обручальное кольцо Анны Дмитриевны. На Михайловском кладбище в Сухуми, где лежат три сестры, склонилась вишня-сакура.
Мне довелось близко знать Анну Дмитриевну. Последний раз я видела ее уже совсем больной, за две недели до смерти.
Случай познакомил меня Еко Оно - ей хотелос узнать о жизни в Советско Союзе ее «дорогой, ласковой русской тети», и мы провели вместе несколько часов. Я подарила Еко фотографии молодой Анны, которые она никогда не видела, а она мне - новеллу о березах, так много говорящую об Анне и о самой Еко тоже.
Этим мне хотелось бы закончить «Балладу о Еко и Aнне».
И. КОЖЕВНИКОВА
Опубликовано 30 декабря 2015 г.
/P>
|
