|
Альманах «In Rock»
№ 9, сентябрь 2018 г.
Константин ЧИЛИКИН
УДО ДИРКШНАЙДЕР:
ТАНГО НА СТАЛЬНОЙ ФАБРИКЕ
Персона Удо Диркшнайдера стабильно вызывает интерес у российской публики, и неважно, в каком качестве он приезжает к нам: со своей группой "U.D.O." или с ностальгическим проектом "Dirkschneider". Вокалист смог собрать приличное количество фанатов, даже приехав без группы!
В сентябре Удо посетил Москву в рамках рекламной кампании в поддержку нового альбома "Steelfactory". 21 сентября он пообщался с журналистами в пресс-центре ТАСС, вечером того же дня была фанатская вечеринка в клубе «Подсолнухи», а на следующий день дал эксклюзивное интервью нашему журналу. Свежий релиз, очередные перестановки в составе, очередной тур по России – поводов для беседы с «дедушкой тевтонского металла» было более чем достаточно.
- Вчера у тебя был достаточно насыщенный день – визит на радио, пресс-конференция, встреча с фэнами. Не устаёшь ли ты от всего этого?
- Это часть моей работы. Для раскрутки каждого альбома приходится много трудиться, так что я давно привык к этому.
- Новость, которая ошарашила всех накануне твоего визита в Москву, – это уход Фитти Винхольда. Как давно было принято это решение?
- Фитти долго раздумывал и в итоге решил, что больше не хочет ездить на гастроли. Он устал от бесконечных разъездов и хочет проводить больше времени с семьёй, заниматься делами, не связанными с музыкой. Однако он всё равно останется в поле зрения и сможет помочь в работе над песнями. Конечно, мне будет его не хватать. Он был в этой группе 22 года – кажется, это целая вечность. Но что поделать? Шоу должно продолжаться!
- Трудно поверить, что прошло уже столько времени… Кажется, это было лет пять назад! Скажи, а как ты вообще вышел на Фитти, когда собрался возрождать U.D.O.? Он ведь тогда уже много лет не играл на басу…
- Изначально я даже не думал о его кандидатуре. Когда я решил возродить U.D.O., мне нужен был басист, мои знакомые советовали мне тех, кто был у них на примете… И вот однажды я был вместе семьёй на отдыхе и как-то вечером спустился в лобби отеля, чтобы посмотреть, что творится вокруг. Тут я увидел парня, который что-то фотографировал. Это был Фитти. Мы знакомы с ним, наверное, года с 1982-го, когда его группа Bullet записывала альбом в одной студии с Accept, но к тому моменту уже давно не виделись, поэтому заболтались о том, как у кого дела. Я сказал, что подыскиваю басиста в U.D.O., и спросил: «Не хочешь ли снова взяться за бас-гитару?» Вот так Фитти и оказался в группе.
- Что ж, пожелаем Фитти хорошо отдохнуть от гастролей. А у тебя они как раз впереди. Нет ли волнения перед ними? Ведь ты остаёшься в команде единственным оригинальным участником, и к тому же в репертуаре больше не будет хитов Accept.
- Думаю, мне не о чем беспокоиться. Да, Фитти уже не будет в группе, но Андрей с нами уже шесть лет, и он стал очень важной частью коллектива. Свен, мой сын, в группе уже три года. Кроме того, мы нашли второго гитариста. Предыдущие гитаристы, скажем так, были плохими командными игроками. Они считали себя рок-звёздами, единственными и неповторимыми. Такое отношение нашей группе не подходит. Вот почему нам пришлось обратиться за помощью к Штефану Кауфманну, который на время вернулся в U.D.O. Наш новый гитарист молод – ему 26 лет, он практически неизвестен за пределами Германии. Здорово, когда в группе есть музыканты, которые горят желанием играть. Басиста на замену Фитти мы, кстати, тоже нашли достаточно быстро. Он настоящий профессионал. Думаю, очень скоро мы объявим новый состав.
- Теперь поговорим о новом альбоме "Steelfaсtory". Звучит он просто убийственно! А в некоторых песнях, таких как "Keeper of my Soul", ощущается влияние восточной музыки. Чья это заслуга?
- Это всё влияние Андрея. Он вносит в музыку U.D.O. своеобразный русский колорит, что делает её интересной. Андрей записал на этом альбоме все партии гитары и сделал это блестяще. Я очень горжусь им.
- А бывает так, что ты отвергаешь идеи Андрея как чуждые духу U.D.O.?
- Партии гитары записывались в Дании под руководством Якоба Хансена. Андрей всегда предлагает какие-то идеи, и иногда я говорю: «Не, что-то не то». И после этого он начинает искать варианты: «Может, попробуем это? Или это? Или я могу сыграть вот так…» Иногда у него даже слишком много идей, так что приходится говорить: «Стоп, вот то, что нужно». Но в целом Андрей прекрасно понимает мои задумки. Когда я объясняю, какое настроение должно быть у песни, он легко это улавливает.
- Да, удивительно, как Андрей вписался в U.D.O. Он словно бы всю жизнь играл с вами. А поначалу я даже сомневался, что он «придётся ко двору», в своих группах он ведь исполнял совсем другую музыку…
- Андрей ещё в подростковом возрасте был фанатом U.D.O. В 15 лет он впервые побывал на моём концерте в Москве и отрывался в первом ряду. Когда я искал гитариста на смену Игорю Джианоле, Андрей прислал своё демо, и мне сразу стало понятно, что именно такой музыкант мне и нужен.
- В песне "Blood on Fire" есть вставочка аргентинского танго "Кумпарсита". Это тоже "проделки" Андрея?
- Изначально мы её не планировали. Просто, бывает, делаем что-то смеха ради и оставляем так на записи. Мы раздумывали, чего бы такого вставить в песню, кто-то предложил сыграть танго, и это чудесным образом подошло!
Текст «Blood on Fire» – о страстном желании, охватывающем людей. Это может касаться и политики, ведь во многих странах у людей кипит кровь от происходящего вокруг них. Я люблю тексты, которые нельзя истолковать однозначно. Например, "Tongue Reaper". Обычно так называют острую пищу, от которой щиплет язык. Но иногда это означает и человека, который много говорит.
- Ты имел в виду кого-то конкретного, или это был собирательный образ?
- Ну, можно сказать, что в песне говорится о диктаторах. Один из таких есть, например, в Америке.
- В песне "Make the Move" ты поёшь о каких-то событиях, которые тебя явно разозлили и вынудили принимать жёсткие решения. Речь идёт о переменах в группе?
- Иногда приходится быть жёстким. Но когда я принял решение, больше не переживаю на этот счёт. Всегда быть хорошим не получается, приходится порой быть и плохим парнем. Невозможно всегда следовать тому, чего от тебя хотят другие. Я делаю своё дело, и спустя сорок лет я по-прежнему на сцене. Значит, я принимал правильные решения.
- Тексты песен "The Way" и "Pictures of my Dreams" очень похожи на подведение итогов, размышление о том, чего ты добился за свою жизнь.
- "Pictures of My Dreams" – это бонус-трек. В нём действительно идёт речь о моём прошлом, и эта вещь имеет личный характер. "The Way", напротив, касается моей карьеры и моих достижений. На новом альбоме я писал тексты сам (обычно с этим помогает бывший вокалист "X-Wild" Фрэнк Найт, – прим. авт.). К тому же я несколько лет занимался проектом Dirkschneider, играл старые песни Accept, и это вдохновило меня на размышления о прошлом.
- Среди бонусов есть вещь "The Devil is an Angel". О чём она?
- Иногда ты думаешь о ком-то как об исчадии ада, но именно этот человек становится твоим ангелом. При первой встрече человек кажется ужасным, а когда узнаёшь его получше, понимаешь, что он не так уж и плох.
- Вопрос, который тебе, наверное, задавали уже много раз: каково играть в группе с собственным сыном, барабанщиком Свеном Диркшнайдером? Изменились ли ваши отношения «отец – сын» в сторону «коллега – коллега»?
- Я очень горжусь своим сыном. "Steelfactory" стал для Свена первым альбомом, в записи которого он принял участие, и всё получилось как нельзя лучше. Важно, что он продолжает развиваться. Что касается наших отношений, то я бы сказал, что они не родительские, а дружеские, и в группе он ведёт себя не как мой сын, а как обычный участник. Если нам нужно выяснить что-то личное, то мы и делаем это вдвоём, а не перед всей группой. Свену 24 года, и это плюс. У него совсем иной опыт, иной бэкграунд, и мы ощутили это, когда стали работать над новыми песнями. Кстати, и остальных музыкантов я искал из молодого поколения. Мог бы легко найти тех, кому 45-50, но этих людей уже не изменишь. А наши новые участники гораздо моложе, у них иные взгляды на многие вещи, именно это нам и было нужно. Теперь вокруг меня одни юнцы, бас-гитаристу всего 29, и на этом фоне даже Андрей в его 34 выглядит очень опытным, хотя по моим меркам он все ещё дитя. (Дружный смех.) Естественно, основы стиля U.D.O. никуда не денутся, но на новом альбоме будет больше современных веяний и идей. Именно этого я ждал от новых членов группы.
- На «Steelfactory" ты решил отойти от традиции, когда имя альбому даёт одна из песен и подобрал простое, но очень выразительное название.
- Мы перебрали кучу идей, и наконец Фитти сказал: «Ты ведь родом из Золингена, известного металлургической промышленностью!» Так и родилось это слово – "Steelfactory". Наша группа подобна сталелитейному комбинату, она тоже производит металл.
- В юности тебе ведь доводилось работать на настоящей фабрике, так ведь?
- Эта фабрика принадлежала моей семье. Сейчас ей владеет мой брат, хотя наши родители надеялись, что семейный бизнес буду вести я. Однако меня всегда привлекала музыка. Годам к 19 я стал профессиональным певцом и начал выступать по клубам с Accept.
- Кстати, а как дела у Питера, твоего брата? У него ведь была группа "Vanize". Он оставил её, чтобы заниматься этой самой фабрикой?
- Нет. Проблема Питера заключалась в том, что его голос был практически точной копией моего. И когда Питер пытался получить контракт с лейблом, ему говорили: «В мире уже есть один Удо Диркшнайдер, зачем нужен второй?» Он пытался гнуть свою линию, но в итоге сдался. У него есть маленькая студия, он что-то там записывает, но только ради собственного развлечения. Пробиваться на профессиональную сцену ему, пожалуй, уже поздновато.
- Не секрет, что твоя невеста – из Петербурга, и ты проводишь там много времени. Как тебе там живётся?
- Мне нравится Санкт-Петербург, я живу в нём наездами уже более двух лет. Часть времени я провожу на Ибице, где живёт и Фитти. У меня есть жильё и в Германии, но там я бываю совсем чуть-чуть. В Петербурге очень интересно. Моя невеста показывает мне места, которых я прежде не видел. Когда я приезжал туда на гастроли, было время посмотреть только самые знаковые достопримечательности. Сейчас я знаю много мест, о которых обычные туристы и не подозревают.
- Узнают ли тебя на улицах?
- Иногда люди пристально смотрят на меня, провожают взглядом, но, кажется, сами не верят, что встретили настоящего Удо Диркшнайдера. Но бывают и те, кто подходят, просят автографы или делают селфи со мной. Но такие случаи нечасты, и меня это не раздражает.
- Ты один из тех артистов, что не ограничиваются концертами в Питере и Москве, а отваживаются на полноценные туры по России. Не пугают ли огромные расстояния и неизвестные города?
- Когда мы собирались в первый тур по России, а это было – боже мой! – уже 20 лет назад, я был слегка напуган. В то время в Германии ходило много разных слухов о России. Но всё оказалось не так страшно. Нас отлично принимали, все были дружелюбны, мне очень понравились российские поклонники. В других странах фэны совсем не такие.
Конечно, уровень организации концертов и поездок в то время не всегда был на должном уровне, но ни с чем из ряда вон выходящим я не сталкивался. Мне было интересно оказаться тогда в России. Сейчас, как я вижу, многое изменилось.
- А правда, что Штефан Кауфманн отказывался летать российскими самолётами, и поэтому вам приходилось путешествовать на поездах?
- Поначалу, да, он очень боялся летать, но потом этот страх прошёл. А до этого мы были вынуждены передвигаться на поездах или автобусах.
- Несколько лет назад ты записал гостевой вокал для группы Lion Twin, где играет Ян Коммет, один из участников ранней версии Accept. Как это произошло?
- Я поддерживаю отношения практически со всеми бывшими музыкантами U.D.O. Так, мне недавно написал по e-mail гитарист моей самой первой группы Band X. У меня нормальные отношения со Штефаном Шварцманном, Маттиасом Дитом, "Бодо" Смущински. Иногда они приходят на мои выступления, мы общаемся. У меня ни с кем нет проблем. Пожалуй, только Игорь (Джианола) исчез с радаров, а Каспери (Хейкиннен) прекратил все контакты после ухода из группы. Что касается Яна, он позвонил мне и спросил, не смогу ли я помочь ему с записью одной из песен, и я согласился. Но с тех пор он прекратил занятия музыкой (альбом Lion Twin "Nashville" вышел в 2013 году, – прим. авт.), так как перенёс сердечный приступ.
- Не так давно экс-вокалист Accept Дэвид Рис выразил желание спеть с тобой несколько песен, например, "X-T-C" или "D-Train" с альбома "Eat the Heat". Возможно ли это?
(Смеётся.) - У нас с Дэвидом замечательные отношения, мы никогда не были врагами. Может, мы где-нибудь пересечёмся и сможем выступить вместе, но мне это кажется маловероятным.
- Несколько лет назад ты обещал выпустить автобиографию. Как продвигаются дела?
- В последнее время я был ужасно занят. Столько дел и проектов! Я выпустил альбом с военным оркестром ("Navy Metal Night", 2015), много гастролировал с "Dirkschneider", записывал новый альбом U.D.O. Теперь я решил вплотную взяться за автобиографию и выпустить две книги – одну про Accept, а другую про U.D.O. Придётся хорошенько потрудиться!
- Спасибо за интересную беседу! Каким будет твоё обращение к российским фэнам?
- С нетерпением жду возможности вернуться в Россию с гастролями и новым составом. Поверьте, вы не останетесь разочарованными. Кроме того, вас ждут некоторые сюрпризы!
График российского турне U.D.O.:
28 октября – С.-Петербург, 31 октября – Воронеж, 1 ноября – Ростов-на-Дону, 2 ноября – Краснодар, 3 ноября – Ставрополь, 5 ноября – Москва, 6 ноября – Ярославль, 7 ноября – Кострома, 9 ноября – Самара, 11 ноября – Екатеринбург, 12 ноября – Челябинск, 13 ноября – Омск, 15 ноября – Калининград, 17 ноября – Уфа, 18 ноября – Нижний Новгород.
Источник:
IN ROCK.RU
Опубликовано:
16 февраля 2019 г.
|
