|
А. Троицкий
Журнал "Ровесник" №9 1982
За последние пять лет зарубежная, особенно английская, рок-музыка изменилась до неузнаваемости. По сути дела, совершенно новое поколение пришло на сцену и отодвинуло в глубокую тень почти всех прежних музыкальных лидеров. Такое уже бывало, скажем, в 1963 году, когда волна биг-бита почти начисто (за единичными исключениями — Пресли, Ричард) «смыла» тогдашних эстрадных звезд. Можно говорить о том, что «новая волна» — это рок-музыка четвертого поколения, если считать первым рок-н-ролл 50-х годов, вторым — музыку середины 60-х («Битлз», Дилана и других), а третьим — так называемый «прогрессивный рок» и прочие течения конца 60-х и 70-х годов.
Нынешняя «новая волна» распадается на много течений, у нее есть свои лидеры, свои «звезды», свой авангард. Строго говоря, поскольку речь идет о Великобритании и США, «новая волна» — это есть современная рок-музыка, ибо почти все, что находится вне ее, есть музыка либо сугубо коммерческая («ЭЛО», «Стикс» и т. п.), либо «ностальгическая» (ритм-энд-блюз, традиционный рок-н-ролл), либо упорно не меняющая свои клише, а потому за десять лет успевшая смертельно западной публике надоесть (к примеру, хард-рок)... Итак, новое поколение рок-музыки, основные течения и «типичные представители» приблизительно в хронологическом порядке.
Примерно в 1974 году в богемных кварталах Нью-Йорка появился панк-рок, к концу 1976-го он дошел до Британии, где не «удержался» в подвалах, а с огромным скандалом — и не одним!—обрушился на массового слушателя и зрителя. Панк-музыка предельно примитивна: несколько аккордов, бешеный темп, интонации рокн-ролла, нарочито «грязная» манера игры. Но панк не был музыкальным движением, за ним стояло большее: отчаяние молодого поколения, оказавшегося в тисках кризиса, охватившего капиталистический мир. Вот почему неизменным мотивом практически всех панкпесен стали ненависть, отчужденность, недоверие к. общественным институтам, неприятие существующего образа жизни, замешенные на анархических идеях вседозволенности. Характерным примером «вызова» респектабельному буржуазному обществу может служить судьба бас-гитариста «Секс пистолз» Сида Вишеса, который начал сво1Ю музыкальную карьеру с того, что на концерте в кровь разбил голову одному из рок-критиков, а закончил жизнь, приняв свюрхдозу наркотиков, едва его отпустили на поруки из наркологической клиники... При том, что многое в панке дико, уродливо, абсолютно неприемлемо, мы должны констатировать, что это движение и его музыка были восприняты как антибуржуазные и по содержанию и по форме. Поэтому нет ничего удивительного в том, что консервативная пресса устроила ему тотальную обструкцию. Но лишь те, кто, подобно «Клэш», «переборов» панком и осознав бесперспективность нигилизма, влился в движение Рок против расизма, встретили понимание и поддержку прогрессивных сил.
Хотя мода на панк-рок прошла, течение это судествует и сейчас, причем носит ярко выраженный политический характер (об этом в какой-то степени говорят даже названия ансамблей, например «Эксплуатируемые», «Напрасная юность»). Эти ансамбли стоят на левых позициях, весьма резко осуждают внутреннюю и внешнюю политику нынешних правительств Британии и США. Примером может служить антивоенная песня группы «Дисчардж» «Это не должно повториться». В ней говорится о трагедии Хиросимы:
Слепящий свет, огонь и
крики —
Никогда, никогда это
не должно повториться! Безответные мольбы о
помощи,
И паника, и отчаянье,
И те, кто выжили,
безуспешно
Ищут своих родных.
Смертоносная пыль,
Отравленные озера и
ручьи —
Никогда, никогда это не должно повториться!
В то же время некоторые группы атакуют институты власти и справа. Короче говоря, панк остается очень противоречивым явлением.
Уже в 1977 году появились группы, с одной стороны, исповедующие резкость и накал энергии панка, а с другой — не желающие обходиться его примитивным музыкальным арсеналом. «Стрэнглерз», «Скуиз» в Англии, «Диво» в США, «Метал Урбэн» во Франции отошли от двухминутных трехгитарных деклараций, принялись экспериментировать — и довольно удачно — с новыми звучаниями. Стали использоваться принципиально игнорировавшиеся панками электронные клавишные; зазвучали развернутые инструментальные соло и целые пьесы; появились сложные композиции, сюиты. «Новая волна» (это название вошло в обиход летом 1977-го) как будто повторяла заново эволюцию рок-музыки, хотя и с резкими отличиями. Музыка более жесткая, с подчеркнутым, выдвинутым на первый план ритмом, менее эклектичная — нет и намека на столь любимые десять лет назад заимствования из симфонической классики. Суровей, «приземленной» стала и тематика песен: символизм и мистика уступили место словам из повседневной жизни, обычно сердитым, полным сарказма, реже — романтичным.
Сейчас «пост-панковское» течение доминирует в «новой волне». В Англии наиболее влиятельны «Эко и Баннимен», «Тирдроп эксплоудз», «Кьюэ»— группы мрачновато-элегического звучания, немало заимствовавшие у знаменитых «меланхоликов» прошлых «волн», например Джима Моррисона. В Америке пост-панк принял несколько иные очертания: американские группы исполняют музыку темпераментную, иногда даже буйную, с явной нацеленностью на танец, а потому имеющую точки соприкосновения и с негритянским ритм-эндблюзом, и с диско. Несмотря на популярность у западных критиков, постпанк, особенно европейский, уже несет на себе некоторые признаки обветшания: это выражается и в ориентации многих групп на старые образцы, и во все увеличивающейся претенциозности, и в постепенном притуплении того социально-критического пафоса, который составлял наиболее сильную сторону панк-рока.
Попытки найти компромисс между скандальномодным, но не обладающим «коммерческим потенциалом» панком и «нормальным» роком привели к возникновению стиля «пауэр (мощь, сила поп». Эта музыка, с одной стороны, более лаконичная, простая и мелодичная, чем хард-рок, а с другой — не такая «грязная и быстрая», как панк. Пауэрпоп оказался во многом похожим на бит-музыку середины 60-х (ранние «Битлз», «Кинкс»). Многие группы — «Нэк», «Шуз», «Рекордз» — звучат как чистое «ретро» тех лет. Пауэр-поп наиболее коммерческое и вторичное по своим музыкальным характеристикам ответвление «новой волны».
В середине 60-х годов в Великобритании появились так называемые «моды». У этих молодых людей был свой специальный стиль одежды (костюм, галстук, плащ-парка, длинный шарф) и стиль жизни (мотороллеры, танцы до упаду, подчеркнутое уважение к своей персоне и легкое презрение к тем, кто «не мы»). Были у «модов» и «свои» группы, из которых две — «Ху» и «Смол фэйсиз» — вошли в историю поп-музыки. В конце 70-х произошло возрождение «модов», но довольно кратковременное. Почти все мод-группы -— «Ламбреттас», «Мертон паркас», «Пёрпл хартс» и даже показанная по нашему телевидению «Секрет эффеа» — в 1980 году сошли на нет вместе с породившим их движением. Пожалуй, самой интересной из мод-групп «второго поколения» является «Джэм». Музыка «Джэм» достаточно выразительна и мелодична, однако новизной и выдумкой не блещет. Наиболее сильные стороны группы — мощь концертных выступлений и социально направленные стихи песен, которые пишет гитарист и певец Пол Уеллер. «Джэм» были единственной рокгруппой, приглашенной на Поэтическую олимпиаду в Лондон в ноябре прошлого года (нашу страну представлял на ней Андрей Вознесенский).
Помимо «модов» в качестве «хорошо забытого старого» выступает сейчас стиль «ска». Этим словом еще в 1961 году, задолго до появления реггеи, окрестил свою музыку ямайский певец и композитор Принц Бастер. Музыка ска одновременно похожа на все и в то же время имеет свое «фирменное» звучание. Проще всего было бы определить ска как смесь рок-н-ролла, калипсо и диксиленда, но можно найти и массу других составляющих. В Англии конца 70-х эта простая, демократичная музыка пришлась очень кстати. Исполнители ска разделились на два клана: «Мэднесс» и «Бэд Мэннерз» играют ска близко к оригиналу, делая при этом акцент на присущую стилю эксцентричность и доводя ее до грани пародии и шутовства. «Бит», «Ю Би 40» и «Спешиалз», не пренебрегая танцевальными ритмами, пишут содержательные, злободневные песни и активно участвуют в движении Рок против расизма.
Еженедельник «Нью мюзикл экспресс» называет самой популярной песней 1981 года песню группы «Спешиалз» «Город-призрак»:
Этот город —
город-призрак. Город убитой
юности.
Правительству наплевать на молодых.
Этот город —
город-призрак.
У страны для нас
нет работы, и так больше не может продолжаться.
Люди не станут
такого терпеть. Этот город — город-призрак.
Ска — редкий пример «расовой гармонии» в музыке: в ска-ансамблях примерно поровну черных и белых музыкантов, на концертах бок о бок сидят поклонники ска — коренные англичане и эмигранты из Вест-Индии.
Похоже, что эта музыка надолго.
«Электронные», «синтезаторные» группы существовали в «новой волне» с самого ее зарождения, но играли незначительную роль. Первым повезло Гэри Ньюмену: в июне 1979 года он занял первое место в английском хит-параде (с песней под названием «Есть ли в друзьях электричество?»). 1981-й стал решающим: огромный успех альбомов групп «Ультравокс» и «Лига людей» означал, что синтезатор стал для «новой волны» не менее важным инструментом, чем гитара. Часть групп («Софт селл», «Небо 17») вообще обходится одной электроникой; «Ультравокс», «Джапан», «Простые умы», «Оркестровые маневры в темноте» используют и акустические инструменты. Электропоп—это современная танцевальная музыка с четкой ртмической структурой, приятными мелодиями. Прототипом, причем, как некоторые считают, до сих пор непревзойденным, всего направления послужило творчество западногерманской группы «Крафтверк».
Существует еще так называемый стиль «блиц» но, строго говоря, мы вновь имеем дело с возрождением старой моды. Так же как в свое время Марк Болан или Элис Купер, «блиц-ребята» стремятся поразить невиданным гримом и фантастическими костюмами. Стиль, форма у них приобретают самодовлеющее значение, и соответственно музыка явно пасует. Это течение в отличие от других стилей «новой волны» сразу получило поддержку у крупных грамоконцернов. К примеру, у Си-би-эс — «Адам и муравьи», у «Полидора» — «Визаж». Массированная реклама сделала свое дело: «Адам и муравьи» сейчас главная коммерческая сила в английской поп-музыке. И все же их пустоватое позерство уже приелось и вызывает скорее ироничное отношение. Как написал об этом стиле журнал «Роллинг стоун»; «Приоделись, а идти некуда...»
Новый фанк или панкджаз — последнее пока (по времени) из течений «новой волны». Несколько лет назад часть молодых джазовых авангардистов Нью-Йорка обратилась к корням своей музыки: мощному ритму африканского танца и карнавальной стихии новоорлеанских диксилендов. Этот панк-джаз групп «Конторшнз», «Материал», «Дефанкт» по общему настроению близок к неистовому Джеймсу Брауну, крупнейшему и наиболее бескомпромиссному мастеру музыки «соул». В последний год ощутимым стало влияние нового фанка и в Англии. Характерно, что музыканты панк-джаза начисто отвергают джаз-рок и фьюжн, столь популярные в прошлом десятилетии, утверждая, что это музыка надуманная, претенциознная, слишком «гладкая», в конечном счете коммерческая. Впрочем, это стандартные упреки сторонников «новой волны» в адрес волны «старой», но доля истины в них, несомненно, есть.
Многое в роке «новой волны», как и вообще в поп-музыке, навеяно конъюнктурой. Хватает и рекламных «мыльных пузырей», и подражателей. Конечно, есть артисты и по-настоящему талантливые, и их творчество выходит за рамки модных течений. Итак, коротко о лидерах «новой волны». «Клэш» были одной из первых английских панкгрупп, однако в отличие от всеотрицания, например «Секс пистолз», их протест был более социально и политически осмыслен, обвинения всегда конкретны и безысходности противопоставлен призыв к активным действиям. Второй альбом «Дайте им побольше веревки» показал, что авторы песен «Клэш» — Джо Страммер, Мик Джонс и Пол Симонон — не ограничиваются кругом обыденных городских проблем, их волнуют и расовое неравенство, и международная политика. И хотя временами тексты песен «Клэш» кажутся наивными, но их искренность всегда подкупает. Музыкальные приемы группы традиционны, но на удивление разнообразны: реггей, панк, ска, рок-н-ролл, свинг, салса (кубинская танцевальная музыка), кантри, фолк...
Нью-йоркские «Токин хэдз» тоже начинали в 1976 году. Уже первый альбом («77») отличался уникальным звучанием, очень специфичной манерой пения (Дэвид Берн) и игры на гитаре (Берн и Джерри Харрисон). Необычность звуковой атмосферы подчеркивают и странные электронные эффекты, используемые крайне скромно, но всегда неожиданно. В последнее время «Токин, хэдз» создают композиции в духе ритуальной африканской музыки. Поэтическое кредо Дэвида Берна, наверное, можно было бы выразить так: «О повседневном — необычно». Типичные бытовые явления приобретают в его стихах фантасмагорически искаженную, гротескную, часто зловещую форму.
Элвис Костелло стилистически столь же многолик, как «Клэш», правда, песни его куда мягче. Костелло создал на сцене образ «лирического героя», весьма нетипичного для рока. Щуплый, с беззащитным полудетским лицом, в старомодных (впрочем, с его легкой руки они вошли в моду) очках и мешковатом костюмчике — «деромантизированный» и мгновенно узнаваемый тип робкого неудачника, предмета насмешек сверстников. Первые два альбома («Мои намерения честны» и «Модель этого года») были чисто «чаплинскими»— растерянность молодого «маленького человека» перед буржуазным миром. Несмотря на феноменальный успех, у Элвиса Костелло хватило смелости расстаться со ставшей столь популярной маской. Альбомы «Вооруженные силы», «Будьте счастливы!», «Трест» — социальная сатира, тем более острая и доходчивая, что дана она не в плакатной форме (как это иногда бывает у «Клэш» или Тома Робинсона), а через переживание «от первого лица».
Главный парадокс «новой волны» в том, что, несмотря на большой интерес студентов и левонастроенных критиков, массовой популярностью она не пользуется нигде, кроме Великобритании. Поэтому «новая волна» почти не породила колоссов, стоящих на миллионных тиражах. Под эту категорию подходят лишь две группы «новой волны».
Нью-йоркский квинтет «Блонди» поначалу играл легкий шутливый рок-нролл, а солистка Дебби Харри представляла, и довольно талантливо, кичевый вариант кинокрасавицы 50-х годов. В 1978 году контракт с «Кризалисом», успех альбома «Пластмассовые письма» и песни «Дениз» изменили курс «Блонди». От «новой волны» остались только внешний облик группы и тексты песен; музыка же сделала сильный крен в сторону традиционной эстрады. Композитору-гитаристу Крису Стейну нередко удавались хорошие мелодии, а аранжировщики и продюсер доводили запись до блеска. Альбомы группы скучноваты и довольно неровны, но вышедшая в прошлом году сборная пластинка «лучших вещей» по-своему очень сильна и может служить эталоном современной коммерческой эстрадной музыки.
Звезда «Полис» взошла довольно поздно — в 1979 году. Песни «Полис» что-то среднее между реггей и пауэр-поп; они не обладают столь явной «товарной» привлекательностью, как продукция «Блонди», и мелодически, как правило, заурядны. Главный козырь «Полис» — блестящая игра всех трех музыкантов (начавших свою карьеру еще до наступления «волны»), своеобразный вокал и в целом очень «свое» звучание. К этому можно добавить живописность группы (три похожих друг на друга мужественных блондина!) и поистине титаническую гастрольную деятельность.
Но все же масштабы «новой волны» относительно скромны. Она не породила всевозможных «маний» (на манер «битломании», «травольтомании» и т. п.), и вызвано это тем, что «новая волна» — некоммерческое в целом ответвление рока. Поэтому какими бы сильными и интересными ни были некоторые представители «новой волны», на буржуазной сцене им трудно конкурировать и с развлекательностью диско, и с привычной комфортабельностью «нормального» рока.
|
|
|
А. ТРОИЦКИЙ о QUEEN. Журнал "Ровесник" №1 1978 год
