|
Перед тем, как начать повествование о лучших пилотах Люфтваффе, необходимо хотя бы кратко рассказать о системе подсчета количества сбитых самолетов и общих принципах ведения воздушного боя. Следует также ответить на вопрос о том, действительно ли достижения пилотов Люфтваффе были так высоки благодаря стараниям всемогущего доктора Геббельса, или немецкие летчики оказались на самом деле лучше «соколов Сталина» или пилотов английских (RAF) или американских (USAF) ВВС.
Прежде всего стоит заметить, что в Люфтваффе, в отличие от французских или американских ВВС, не было принято автоматически причислять к асам пилотов, сбивших пять или больше самолетов. В фашистской Германии титул аса можно было заработать, сбив не меньше 20 самолетов противника или заслужив Рыцарский железный крест. На практике, этот орден был наградой именно за 20 сбитых самолетов. Однако многие пилоты, одержавшие более 20 побед, Рыцарского креста так и не получили. С другой стороны, командиры подразделений могли получить Рыцарский крест и раньше, сбив 10-12 самолетов.
Внушительное число одержанных воздушных побед явилось также результатом необычайно интенсивной работы. Иной раз немецкие пилоты истребительной авиации (например в JG 52 (Jagdgeschwader – истребительный полк) во время грандиозной битвы на Курской дуге) делали по восемь вылетов в день. 30 сентября 1942 года ас Ганс-Йоахим Марсель из JG 27 произвел четыре боевых вылета. Для сравнения стоит сказать, что пилоты RAF, обычно (исключая период Битвы над Англией) производили 1-2 боевых вылета.
Другой весьма малоизвестный факт - взаимодействие аса, который у немцев назывался «экспертом», и ведомого, так называемого «качмарика» («Katschmark»). К примеру, фельдфебель Рольф Пётген, который летал в паре с Й. Марселем, свой первый вражеский самолет сбил только лишь во время своего сотого вылета! Дело в том, что «качмарик» должен был «эксперта» только прикрывать, брать на себя непосредственное наблюдение за тылом - задней полусферой, но вражеские самолеты атаковать ему позволялось только в крайнем случае. Такова была нелегкая судьба многих молодых пилотов, летавших очень долго в тени своих более опытных «экспертов».
Не верно также популярное утверждение о том, что количество самолетов, сбитых немецкими летчиками, было завышено. Очень трудно достаточно точно установить реальные цифры потерь на Восточном фронте, поскольку до сих пор советские, а теперь российские историки, не могут «определить» потери Советского Союза во 2-й Мировой войне. Зато это можно сделать в отношении Северной Африки и Западного фронта, хотя и для небольших участков фронта и не для всех частей. Лучший немецкий ас в Северной Африке Марсель по проверенным данным сбил 117-122 самолета противника. Принимая во внимание официальную цифру 158 сбитых самолетов, можно сказать, что ошибка не превышает 20-25%. Если результаты других пилотов также достоверны, то это говорит о высоком мастерстве летчиков Люфтваффе. При этом действительное количество самолетов, сбитых, к примеру, Хартманном, составляет около 250 машин, что в несколько раз больше, чем у лучшего «сокола Сталина» - Кожедуба.
Очередная проблема, которую следует осветить, вызвана утверждением советских и польских историков о том, что подсчет результатов в Люфтваффе был недостоверен, а зато по другую сторону линии фронта велся подробный учет воздушных побед, основанный на жестких критериях. Последние исследования противоречат этому утверждению. Даже во время Битвы над Англией данные RAF оказались во много раз завышены и только после войны анализ потерь с обоих сторон позволил точно определить количество сбитых самолетов RAF и Люфтваффе.
Другая важная проблема – уровень подготовки немецких летчиков-истребителей. Можно уверенно сказать, что он был ниже уровня польских кадровых пилотов в сентябре 1939 года, но выше, чем пилотов-резервистов RAF, которые призывались на службу зимой 1939 года. Но особенно заметна разница между уровнем подготовки на Восточном фронте, где «неоперившиеся» советские летчики легко становились жертвой «экспертов». Однако по известному принципу «людей у нас много» высокие потери среди личного состава не играли большой роли в расчетах советских штабов. Более существенной проблемой являлась поставка необходимого количества самолетов.
Критерием, по которому можно оценить уровень пилотов Люфтваффе, может послужить количество сбитых ими самолетов противника. Например, 4./JG 3, сражавшаяся на Восточном фронте, за один день 17 августа 1941 года сбила 18 советских самолетов (в таблице – пилот истребителя и тип сбитого самолёта):
1. Оберлейтенант Михалек – ДБ-3
2. Унтерофицер Лукас – ДБ-3
3. Кадет Хельм – ДБ-3
4. Унтерофицер Лукас – ДБ-3
5. Унтерофицер Сушко – ДБ-3
6. Унтерофицер Сушко – ДБ-3
7. Кадет Хельм – ДБ-3
8. Унтерофицер Лукас – ДБ-3
9. Унтерофицер Сушко – СБ-2
10. Кандидат в офицеры Бреннер – СБ-2
11. Кандидат в офицеры Бреннер – СБ-2
12. Кадет Кортлепель – СБ-2
13. Унтерофицер Лукас – СБ-2
14. Кадет Кортлепель – СБ-2
15. Унтерофицер Сушко – СБ-2
16. Кандидат в офицеры Бреннер – СБ-2
17. Унтерофицер Лукас – СБ-2
18. Действия всей эскадрильи – СБ-2
Из этого перечня следует, что в тот день эскадрилья истребителей Люфтваффе разгромила почти два полка бомбардировщиков Красной Армии. Как все было на самом деле, советские историки не знают до сих пор, однако потери советских ВВС в первые дни войны оказались настолько велики, что вызывали недоверие даже у командования Люфтваффе. Однако эти потери подтверждали сотни разбитых самолетов, оставленных на аэродромах. Только на аэродроме Львов – Скнилов остались обломки 264 (!) разбитых самолетов.
Рейхсмаршал Геринг и подполковник Галланд у самолета Bf-109 F-2/U, 1941 г.
На других фронтах немцам также удавалось достичь подобных результатов. В качестве примера можно привести Ганса-Йоахима Марселя, который за восемь минут успел сбить над Северной Африкой шесть английских истребителей.
2. САМОЛЕТЫ АСОВ ЛЮФТВАФФЕ
|
