|
Стивен Кинг очень молод, талантлив и... плодовит. Он написал уже около 30 романов, и один из них - перед вами.
Эта книга посвящается, с любовью и восхищением, шести хорошим женщинам:
Маргарет Спрус Мохаус
Катерин Спрус Грейвз
Стефании Спрус Леонард
Энн Спрус Лабри
Табита Спрус Кинг
Марселла Спрус
Сэди вся напряглась. Невозможно было описать то пренебрежение, презрение и ярость, которые она вложила в ответ:
«Вы, мужчины! Вы, грязные свиньи! Вы все одинаковые, все до одного. Свиньи! Свиньи!»
У. Сомерсет Моэм, «Дождь»
Глава 1
Стр. 5
Джесси услышала, как негромко хлопнула задняя дверь дома в порыве октябрьского ветра. Осенью двери всегда разбухали, и захлопнуть их было не так-то просто. В этот раз они об этом забыли. Она подумала, не попросить ли Джералда спуститься и закрыть дверь, пока они не слишком увлеклись, иначе звук хлопающей двери сведет ее с ума. Но потом она решила, что такая просьба показалась бы нелепой при данных обстоятельствах. Она все испортила бы.
Но что она могла испортить? Когда Джералд повернул ключ в замке, и она услышала тихий щелчок над левым ухом, она поняла, что портить, собственно было нечего – по крайней мере, для нее. Вот почему она в первую очередь подумала о незапертой двери. Сексуальная привлекательность игр и господина и наложницу продолжалась для нее очень недолго.
Однако этого нельзя было сказать о Джералде. Сейчас на нем остались только трусики, и ей не надо было видеть его лица, чтобы понять, что его интерес не угас.
Это глупо, подумала она. Однако вся история была глупой. И жутковатой. Об этом не хотелось думать, но это было так.
- Джералд, почему бы нам не забыть об этом?
Он чуть помедлил, затем, слегка нахмурившись, направился к туалетному столику, стоящему слева от двери ванной. Его лицо прояснилось, пока он шел. Она смотрела на него с кровати, с поднятыми вверх вытянутыми руками, что делало ее похожей на закованную, - которая ждала огромную обезьяну из «Кинг Конга». Ее запястья были схвачены наручниками, защелкнутыми на столбиках кровати из красного дерева. Свобода движений была ограничена шестью дюймами. Немного.
Он положил ключи на туалетный столик, - она отчетливо услышала, как они звякнули, - и повернулся к ней. Солнечные блики от озера плясали над его головой и волнами ложились на высокий белый потолок спальни.
- Что ты скажешь? Для меня все это уже потеряло свою прелесть.
«Да никогда и не было столь уж привлекательным», - чуть не добавила она.
Он ухмыльнулся. У него было тяжелое лицо, гладкая розовая кожа и узкий сиротливый клинышек волос, черный как вороново крыло, и эта его ухмылка всегда будила в ней чувство, о котором она не очень задумывалась. Она не могла точно определить, что это было, но…
Ну конечно, могла. Он выглядит ужасно глупо. Его умственные способности тают на глазах, когда эта ухмылка расползается по лицу. И когда на лице не остается ничего, кроме этой ухмылки, муж – адвокат выглядит как дворник.
Это было жестоко, но довольно точно. Но как сказать своему мужу, с которым прожито почти двадцать лет, что каждый раз, когда он ухмыляется, он похож на человека, страдающего легкой формой умственной отсталости? Конечно, ответ был прост: не говорить. А вот его улыбка была совсем другой. Просто чудесная улыбка, - она так считала, - теплая, добродушная, которая и заставила ее выйти за него замуж. Она напоминала улыбку ее отца, когда он, потягивая перед обедом джин с тоником, рассказывал своим домашним забавные истории о днях своей молодости.
Но это была вовсе не улыбка. Именно ухмылка – та, которую он приберегал специально для подобных встреч. Ей пришло в голову, что Джералд мог считать, что ухмылка придает ему свирепости, что ли. Этакий пиратский вид. Но с точки зрения Джесси, лежащей с поднятыми вверх руками, совершенно голой, если не считать трусиков-бикини, он выглядел просто глупо. Нет… умственно отсталым. Помимо прочего, он вовсе не был беззаботным искателем приключений – дьявол меня побери! – как те, в мужских журналах; он был адвокатом, с розовым, слишком крупным лицом с сиротливым клинышком волос, безжалостно переходящим в сплошную лысину. Просто адвокатом, с твердой выпуклостью, оттягивающей его нижнее белье. Правда, оттягивающей весьма умеренно.
Хотя дело было вовсе не размере его эрекции. А именно в ухмылке. Она нисколько не изменилась, а это означало, что Джералд не воспринял ее слова всерьез. Предполагалось, что она будет протестовать; в конце концов, игра в том и заключалась.
- Джералд! Я – серьезно!
Ухмылка стала еще шире, обнажив его мелкие безобидные зубы адвоката; коэффициент его умственного развития понизился на 20-30 баллов. И все равно он ее не слышал.
Ты уверен в этом?
Она не считала, что видит его насквозь – вероятно, чтобы достичь подобного, требуется гораздо больше, чем 17 лет замужества, - но полагала, что довольно ясно представляет, что творится в его голове. Она думала, что должно произойти что-то из ряда вон выходящее, если это будет не так.
|
