|
Глава 1
Стр. 4
Луис Крид, в три года потерявший отца и никогда не знавший своего дедушки, совсем не ожидал, что обретет отца в зрелом возрасте, но именно это и произошло, хотя он этого человека называл другом, как это положено делать человеку, довольно поздно в жизни, но все-таки нашедшему того, кому следовало бы быть его отцом. Луис встретил этого человека в тот вечер, когда он, его любимая жена и двое их детей переехали на житье в город Ладлоу, в свой новый большой белый дом с каркасом из мощных бревен. Уинстон Черчилль переехал вместе с ними. «Черч» был котом его дочери Эйлин.
Университетская комиссия по поиску жилья для него работала неспешно, поиски дома в пределах досягаемости от университета тянулись до ужаса долго, и к тому времени, как они приближались к месту, где должен был находиться, по его расчетам, этот дом (ВСЕ ПРИМЕТЫ СОВПАДАЮТ, КАК АСТРОЛОГИЧЕСКИЕ ЗНАКИ В НОЧЬ НАКАНУНЕ УБИЙСТВА ЦЕЗАРЯ, мрачно подумал Луис), все они страшно устали и были на пределе. У Гейджа резались зубки, и он беспрестанно маялся. Он не хотел засыпать, как Рейчел ни пыталась убаюкать его. Она предложила ему грудь, хотя при этом и нарушался режим кормления. Гейдж знал режим не хуже ее, может даже лучше, и он немедленно ее укусил своим острым свежепрорезавшимся зубом. Рейчел, которая все еще сомневалась, правильно ли они поступают, переезжая в штат Мэн из Чикаго, где она жила всю жизнь, горько расплакалась. Маленькая Эйлин присоединилась к ней, очевидно, в силу некой загадочной женской солидарности. В задней части автомашины продолжал беспокойно расхаживать Черч, как это он делал все три дня пути от Чикаго. Он замучил их, протяжно и хрипло вопя из специально сделанного для него домика, но, когда ему дали свободу передвижения, его беспокойное расхаживание по машине действовало на нервы не меньше.
Луис и сам чувствовал, что вот-вот расплачется. Дикая, но весьма привлекательная идея внезапно завладела им: а что если предложить им вернуться в Бангор, ближайший большой город, чтобы перекусить и подождать оставшийся фургон с их пожитками, и, когда из машины выйдут его три заложника судьбы, он надавит что есть силы на акселератор и мгновенно умчится прочь, выжимая все возможное из вместительного четырехтактного карбюратора, пожирающего дорогой бензин. Он поедет на юг, до самого Орландо в штате Флорида, и там он устроится врачом в Диснеевском парке, под другим именем. Но прежде чем он достигнет перекрестка, где проходит в сторону юга добрая старая магистраль под номером 95, он остановится на обочине и высадит этого гадючьего кота к чертовой матери.
Наконец они миновали последний поворот, и вот перед ними оказался дом, который до этого Луис видел лишь на фотографии. Он прилетел сюда, когда выяснилось, что это место в университете отдано ему, взглянул на все семь вариантов, которые предлагались его вниманию, и выбрал именно этот дом – большой, в колониальном стиле, типичном для Новой Англии (но приведенный в порядок; стоящий изолированно; стоимость отопления, хотя и довольно жуткая, находится в соответствующих пределах, если подойти к делу с точки зрения расхода энергии), три больших комнаты внизу, еще четыре – наверху, отдельное длинное помещение, в котором со временем тоже можно оборудовать комнаты, - и все это окружено роскошнейшей лужайкой, даже в эту августовскую жару покрытой сочной зеленью.
За домом он разглядел большое поле, где дети будут играть, а за полем простирался лес, и чертовски похоже на то, что он будет здесь шуметь целую вечность. Как объяснял ему агент по продаже недвижимости, эти владения примыкали к землям, принадлежащим штату, где в обозримом будущем ничего делать не собирались. Остатки племени индейцев-микмаков требуют вернуть им около восьми тысяч акров земли в самом Ладлоу и в горах к востоку от Ладлоу, и эта запутанная тяжба, в которую вовлечены как федеральное правительство, так и правительство штата, может тянуться до следующего столетия.
Рейчел разом перестала плакать. Она выпрямилась.
- Это и есть… он?
- Да, это он! – сказал Луис. Ему самому было не по себе. Более того, ему было страшно. В самом деле он чувствовал УЖАС. Выплаты за этот дом займут двенадцать лет, он расплатится за него, когда Эйлин будет уже семнадцать, невозможно поверить, что ей когда-нибудь будет столько лет.
Он судорожно сглотнул слюну.
- Ну и что ты о нем думаешь?
- Я думаю, что он ПРЕКРАСЕН, - ответила Рейчел, и от ее слов у него отлегло от сердца. Он видел, что она не шутит. О ее серьезности говорило то, как она смотрела на дом, когда они свернули на асфальтированную дорожку, огибающую ее и ведущую к хозяйственной постройке позади. Ее глаза скользили по пустым окнам, а в уме она уже делала пометки касательно таких вещей, как шторы на окна, клеенка на буфет и один Бог знает, что еще.
|
