|
Глава II.
Стр. 218
На следующий день, в среду, я был сильно занят.
Из Янгстауна, штат Огайо, в Нью-Йорк приехал владелец фабрики скобяных изделий, чтобы разыскать сына, который давно уже не давал о себе знать. Он заранее послал Вульфу телеграмму с просьбой помочь в розысках, и мы уже вызвали Сола Пэнзера, Фреда Дэркина и Орри Кэтера, которые сразу же принялись за дело. Почти весь день я просидел у телефона, принимая от них сообщения и передавая им распоряжения Вульфа.
Днем, в начале пятого, заглянул Пит Дроссос и спросил Вульфа. Судя по всему, он хотел поговорить именно с шефом, хотя знал, что у меня тоже есть лицензия частного детектива и в общем-то ничего против меня не имел. Я сказал ему, что четыре часа в день, с девяти до одиннадцати утра и с четырех до шести вечера, Ниро Вульф всегда на крыше, в оранжерее, где он выращивает свои десять тысяч орхидей, и там ему помогаю уже не я, а Теодор Хорстман, и что никаким другим делом в это время Вульф заниматься не станет. Пит ответил, что частному сыщику не солидно заниматься всякой ерундой, и я не стал ему возражать.
Наконец я выпроводил Пита и закрыл дверь. Пожалуй, и впрямь тормоза у меня стали сдавать. Мальчишка начал уже надоедать, и ясно, что теперь он от нас не отстанет. Пожалуй, зря я вчера подсунул его Вульфу в качестве пациента. Всякий раз, когда я вижу, что сам оказался в калоше, мне хочется пить – это успокаивает. Потому я пошел на кухню и налил себе стакан молока. Когда я вернулся, в кабинете вовсю надрывался телефон – звонил Орри, сообщал, как идут дела.
Вечером за ужином Вульф и Фриц вели себя так, будто вчера между ними ничего не произошло. Накладывая себе вторую порцию блинчиков со свининой по-датски, Вульф отчетливо пробурчал: «Ну что ж, недурно». В его устах это было, пожалуй, высшей похвалой, а Фриц с достоинством кивнул, пробормотал ему в тон: «Конечно, сэр». На этот раз в воздухе не чувствовалось электричества, и после кофе Вульф пришел в такое благодушное расположение духа, что даже попросил меня спуститься с ним в подвал и показать знаменитый удар Москони, о котором я столько рассказывал.
Но показать удар мне не пришлось. Как раз, когда мы уже выходили из столовой, в дверь позвонили. Я подумал, что это опять Пит, но, поглядев через глазок, увидел, что человек на крыльце был раза в два выше Пита, и тут же узнал его – это был сержант Пэрли Стеббинс из Манхэттенского отделения полиции по расследованию убийств. Вульф прошел в кабинет, и я открыл дверь.
|
