|
ГЛАВА 3
Стр. 324
Лежи Горленко был стар и смахивал на пожелтевший иссохший стручок, сухо шуршащий от прикосновения. Он сидел еще в сталинские времена. Сидел потом и в брежневский застой. Этот человек вызывал бы уважение своей стойкостью, если бы она не перерастала в упрямство. Переубедить его было невозможно по каким бы то ни было вопросам, от мелких житейских до жизненно важных. Он не признавал компромиссов. Слишком много в нем было от старых добрых времен – Горленко привык говорить что думает и биться с открытым забралом.
Станислав Георгиевич Рожинский не принадлежал к числу подобных рыцарей. Он был моложе, осторожнее и всегда предпочитал окольные пути. Но его кривые порой были гораздо короче, чем иные прямые. Он никогда не упрямился без нужды, не видел ничего позорного в компромиссах и сговорах с недавними врагами, в том, чтобы, если нужно, отступить, но в результате неизменно именно он догибал свою линию и приближал братьев к цели. А цели у него и старого гулаговца Горленко были общие.
- Ты мне как сын. Я знал твоего деда, - покачал головой Горленко. Он говорил это каждый раз, когда они встречались. Это была постоянная присказка. – Ты так похож на него.
И это Рожинский слышал не раз. Он сдержался, чтобы не зевнуть, а потом из вежливости произнес:
- Да.
ГЛАВА 4.
Обновлено:
14.12.2018 г.
|
