|
I.
Гигас пристально впился взглядом в гористую, укутанную смерчевыми облаками планету и радостно потер псевдоподии. Причина его хорошего настроения лежала всего в каких-то пятистах тысячах километров от него, и в радиусе двух парсек не пищат противные позывные биопатрулей. На этой планете, по слухам, водились какие-то незарегистрированные ещё пока Департаментом Внешних Дел аборигены. Вот из-за них-то Гигас и пустился в это неблизкое и крайне рискованное путешествие.
Он припланетился на гребне глубокого каньона и внимательно осмотрелся. Ему нужно было выловить нескольких аборигенов для частного зоопарка на Кеюопе. По сути, это была браконьерская задача, потому что отлов обитателей различных планет без лицензии был запрещен. Но лицензии – это же сущее разорение! Какие-то новоявленные организации, взявшиеся утверждать, что вмешательство в экологические процессы низкоинтеллектуальных организмов в какой бы то ни было степени – негуманно, необоснованно и просто неприлично, заставили правительство Вселенской Императории ужесточить контроль за отбором материала для биопарков. Соответственно подорожали и лицензии, а на некоторые организмы охота вообще запрещена. Вот поэтому Гигасу и приходилось заниматься своеобразным браконьерством. Пока он оставался неуловим, и надеялся на то, что так будет и впредь. Ведь не зря он был знаменитым Гигасом – искуснейшим из хитрецов все сектора C-IV!
Охотник вытащил из рундуков свое снаряжение и оглядел его. Большой мягкий кудюк с питательной средой для транспортировки отловленных экземпляров, видеопреобразователь, с помощью которого на короткое время можно было превратиться почти во все, во что заблагорассудится, затем свинденсатор для улавливания и расшифровки мысленных сигналов у организмов с низким интеллектом, и наконец – дальновизор.
Все было в полном порядке. Гигас довольно посинел, потом расслабленно позеленел и при помощи дальновизора стал разглядывать окружающую местность.
II.
Оболмасов склонился над графиками и вычерчивал очень сложную и длинную кривую, бубня себе под нос что-то нечленораздельное и до смерти противное для окружающих. Зубакин развалился в кресле и смотрел кино, нацепив наушники на голову так, чтобы было слышно и то, что происходит в помещении. Иванов забился в угол и листал старые вахтенные журналы, хотя зачем он это делал, ни Оболмасов, ни тем более Зубакин не могли понять, потому что почтовый ящик был до отвала забит свежайшими выпусками «Плейбоя». Видимых причин не было, а задавать Иванову какие-либо вопросы – значило попусту терять время и портить настроение, потому что Иванов был типичным Ивановым и ни на йоту не отличался от всех Ивановых на свете. В конце концов он был командиром этой троицы, и потому имел право на всякие чудачества, были бы они только безобидными и не доставляли бы никому особых хлопот.
Научно-исследовательская станция на одном из материков планеты С-2 в системе Альфа Центавра была основана без малого десять лет назад. За эти десять лет сменяющийся раз в два года персонал станции обследовал весь материк, благо он не отличался большими размерами. Было найдено кое-что интересное, которое состояло в основном из незначительных запасов полезных ископаемых, было обследовано много неинтересного, но сногсшибательного не обнаруживалось. Заурядная планета земного типа с заурядными особенностями строения коры, рельефа и климата. Крайне неприятных аномалий или слишком агрессивных зверей и растений на этом материке не было, и опасаться приходилось только неблагоприятных погодных условий, которые на несколько месяцев в году из-за особенностей конфигурации вращения планеты распространялись по всей ее поверхности равномерно. Неблагоприятность погодных условий заключалась в повсеместном возмущении атмосферы, и это в переводе на понятный язык можно назвать сезоном ураганов.
В голове командира созрела наконец-то какая-то мысль. Он кинул на диван очередной научно-развлекательный журнал и подошел к окну, за которым бушевал местный ураган. Некоторое время он стоял около него, раздумывая, очевидно, в какой бы форме эту мысль изложить.
Оболмасов прекратил свое бормотание и поднял голову, почувствовав, что командир оторвался от своего любимого занятия неспроста.
- Что там? – неопределенно спросил он, и снова принялся малевать на графиках.
- Все в порядке, - неуверенно ответил Иванов. – Но что-то мне не нравится молчание профессора Зайца.
Станция профессора Зайца располагалась в пятидесяти километрах южнее станции Иванова. Профессор занимался изучением планеты частным образом, он не принадлежал ни к какой организации, подобно станции Иванова, которая была послана на планету Галактическим Гидрометцентром, а если и принадлежал, то никому другому этого знать не полагалось. Профессор не подчинялся никаким бюрократическим инструкциям, а обязан был лишь следовать Общим Галактическим Нормам (ОГН), да еще, пожалуй, Уголовному Кодексу, но не более. Соседи, естественно, поддерживали друг с другом устойчивую радиосвязь, и часто наезжали друг к другу в гости. Однако сутки назад радиосвязь прервалась, очевидно, у профессора сломалась радиостанция. Но в таком случае профессор сам бы прикатил у Иванову за помощью. Однако профессор не катил и не отзывался.
- Гляди-ка, какой ураганище… - процедил Оболмасов, завершая очередную суперкривую. – Давно такого что-то не было видать.
- Да… - угрюмо ответил Иванов. – Давно.
Зубакин услышал разговор и повернулся в своем кресле.
- О чем спор? – спросил он, сбивая наушники на затылок.
Зубакин являлся ни кем иным, как доктором наук в перспективе. Пока же он числился на станции молодым специалистом, даже слишком молодым, учитывая возраст, опыт и квалификацию остальных членов персонала по сравнению с его данными по этим пунктам. Кроме всего прочего, на нем лежали и обязанности повара. Но в период ураганов у него свободного времени было поболее, чем у его высокопоставленных коллег. Это был самый верный кандидат на внеплановую работу, а такой работой сейчас была поездка к профессору Зайцу.
Однако на улице бушевал ураган, и одним только приказом в этой ситуации мало чего можно было добиться. По инструкциям, составленным когда-то какими-то умными людьми в Управлении Галактических Исследований, поездки в одиночку на исследуемых планетах без особой на то надобности проводить крайне не рекомендовалось. Теперешний случай не диктовал условия первейшей необходимости путешествия. Потеря связи – нередкое явление в этих широтах, с профессором такое случалось уже не раз. Однако навестить старого ученого следовало бы хотя бы из элементарного приличия – на станции целых три человека и новейшей марки глайдер. К тому же путь к профессору пролегал под прикрытием горного хребта, так что особой опасности ураган не представлял, разве что была вероятность попасть под непредвиденный камнепад.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
Обновлено:
27.08.2019 г.
|
