|
История игральных карт
Карты, столь обычный сегодня источник развлечений, в течение уже многих столетий царят над человеческими умами, пользуясь прямо-таки громадным распространением среди всех классов общества. Учёный и неучёный, даже дикарь или полудикарь – все одинаково интересуются этими раскрашенными картонными прямоугольниками. Но, удивительная вещь – несмотря на такое широкое распространение, смысл их и до сих пор остаётся необъяснимым. Самые трудные египетские иероглифы уже давным-давно прочитаны и истолкованы, а тайны карточной игры всё ещё ждут какого-нибудь учёного археолога, которому удалось бы их разобрать. Тщетно учёные старались раскрыть эту тайну, тщетно пытались объяснить происхождение карт, - им никогда не удавалось этого.
Однако было бы несправедливо думать, что все эти учёные исследования пропали даром; нет, благодаря им всё-таки можно было составить, хоть и неполное, представление о том огромном значении, какое имели карты в прошлом человечества. Наши современные любители карточной игры и не подозревают о том, что эти маленькие четырёхугольнички раскрашенного картона, которые они держат в руках с такой небрежностью, были некогда своего рода молитвенником для немногих посвященных, просвещенных и сильных умов, и что они играли эту роль почти у всех народов, живших по берегам Средиземного моря, - в течении целых 73-х столетий!
И действительно, древние карточные игры безусловно представляют всевозможные характерные черты восточного символизма: все карточные фигуры, все их аллегории указывают на происхождение персидское, индусское, египетское, и ясно обнаруживают следы работы азиатских магов.
Многие находят, что средневековые карты в том виде, в каком они сохранились и до нашего времени, представляют собой не что иное, как изменившиеся под влиянием Запада и современности копии с тех раскрашенных кусочков пергамента, которые употреблялись великими халдейскими магами или египетскими жрецами Изиды и Елевзинскими иерофантами, сосредоточившими в них свои доктрины, и при помощи которых упражнявшими своих учеников и неофитов в искусстве предсказания. В этих-то картах они резюмировали, как ученик резюмирует добытые долгим трудом познания, своё тайное учение о свободных стремлениях духа, которое находилось в полном противоречии с их официальным учением, предназначенным для толпы.
Другие исследователи говорят о том, что карты были изобретены в сравнительно позднюю эпоху, а именно в Мидии в царствование царя Ати, в качестве средства, которое должно было отвлечь мысли народа от свирепствовавшего тогда в стране голода. По крайней мере так рассказывает «отец истории» Геродот в первой книге своих сочинений.
Во всём этом неоспоримо одно – карты в любом случае имеют очень древнее происхождение, теряющееся в туманной дали прошлых веков. Едва ли можно сомневаться и в том, что сначала карты употреблялись вовсе не для развлечения, а для серьёзной цели, служа, подобно современным книгам, для сохранения известных знаний.
О таком именно употреблении карт говорит нам и история средних веков, когда некоторые могучие, свободные от суеверий обскуратизма умы, не решаясь открыто высказывать своих смелых мыслей невежественной толпе, скрывали в картах, под видом невинных символов, свои убеждения, распространяя их среди немногих посвященных в тайну. Ужасы «святой» инквизиции и казни на костре, угрожавшие им за их смелые по тогдашнему времени мысли, служили достаточным оправданием такой осторожности.
Встречающиеся в картах в некоторых местах (например в Южной Италии) неизвестные нам фигуры коня – кроме короля, дамы и валета, - намекают как будто бы на близкую связь между картами и шахматами. Некоторые исследователи полагают, что карты и произошли именно от шахмат, то есть изображали прежде всего войну, а потом уже стали употребляться для аллегорического изображения тайных учений. Однако истинная аллегория карт и до сих пор ещё не раскрыта.
Что касается мастей карт, то, по-видимому, у всех народов они не имели другой цели как только изображать различные сословия: сословие дворян, духовенство, горожане и простонародье; в переносном смысле испанцы дали им названия: Шпаги, Жезлы, Чаши и Деньги, что французы изменили в Пики, Сердца (Coeurs), Четырёхугольники (Carraeaux), Трефы или Цветы (frefles, fleurs), а немцы, напротив – в Звонки, Красные, Зелёные и Желуди.
Относительно происхождения игральных карт в Европе почти все учёные согласны в том, что карты прежде всего появились в Испании, где они так понравились народу, что «игре в них предавались и старый и малый»; духовенство, смотревшее в других странах крайне неодобрительно на это нововведение, в Испании само со страстью предавалось карточной игре. Из Испании карты распространились на Италию, которая имела с Испанией тесные отношения в коммерческом и политическом плане. Из Италии карты заимствовала Германия, и оттуда они были принесены во Францию цыганами в конце XIII столетия или, может быть, в эпоху, когда Дюгеклен водил свои войска в Испанию, чтобы сражаться там с Петром Жестоким. После его возвращения на родину карты и вошли в употребление во Франции.
Чуть ранее 1423 года, эпохи открытия резьбы на дереве, карты, которые, как и рукописи, приходилось чертить от руки, стоили так дорого и были предметом такой роскоши, что их позволяли себе покупать только самые богатые люди. Одна из самых древних колод, сохранившаяся в Италии, принадлежит семейству Триульцио. Эта колода, как можно судить по стилю резьбы на дереве, - немецкого происхождения; то же можно заключить по форме букв и многим находящимся там латинским и германским надписям. Она принадлежит, вероятно, к XVI столетию; но существуют и такие, которые сделаны в эпоху, когда искусство резьбы на дереве было ещё неизвестно или мало известно, а именно около XIII, XIV и XV столетий.
Кроме того существуют гораздо более интересные и более красивые карты, известные под именем «карт Мантеньи»; из них сохранилось два великолепных экземпляра. Один хранится в Национальной Библиотеке в Париже, другой экземпляр в 1875 году перешёл в коллекцию лорда Малькольма в Лондоне.
Во Франции игральные карты начали быстро распространяться со времени царствования Карла VI, сумасшедшего короля, которого развлекали игрой в карты. Раньше же французская аристократия, больше всего любившая приключения и беспокойную, деятельную жизнь, пренебрегала раскрашенными кусочками картона, которые были предметом развлечения для философов, трубадуров и безумных мечтателей. Но, чтобы развлечь больного короля, врачи задумали дать ему в руки эту грациозную кабалистическую игру, в которой всевозможные запутанные комбинации могли направлять и будить его бедный, страдающий ум. В кабинете эстампов, в Национальной библиотеке в Париже, ещё и теперь хранится эта скромная колода.
С этого момента карты, употребляемые такой высокопоставленной личностью, быстро вошли в моду у французской аристократии, и лучшие артисты занялись их разрисовкой: например, замечательна прекрасная колода, относящаяся к 1466 году и хранимая также в кабинете эстампов. К этой же эпохе относятся круглые карты, несколько экземпляров которых сохранилось в Италии: вместо шпаг, жезлов, денег и тому подобного там изображено соответствующее количество кроликов, свиней, попугаев.
До сих пор мы имели дело с картами, которые были произведением и достоянием артистов, небольшой, избранной группы дилетантов, учёных, богатых князей и властителей. Но изобретение книгопечатания в XV столетии внезапно распространило и популяризовало древнюю игру, изменив в корне её психологию и общественное значение.
Начиная с этой эпохи, раскрашенные и резные карты перестали быть достоянием талантливых, утонченных живописцев и стали всё больше и больше превращаться в вульгарную забаву праздных и необразованных людей, проводивших время в кофейнях, трактирах, или за зелёным столом картёжных домов.
Вместе с распространением карт изменился и их характер. Глубокие, символические и живописные образы исчезли как бесполезные для людей невежественных и равнодушных, и уступили место другим, более грубым и неизящным, которые мало по малу изменялись и, наконец, получили свой настоящий вид.
Однако не следует думать, что карточная игра сразу перестала быть игрой философской, отвлечённой, и сразу потеряла свой живописный характер; напротив, сначала карты приобрели даже большую оригинальность, освободившись от старых форм, от неизменных символов восточного оккультизма, и падение произошло лишь постепенно. После того, как глубокие тайные символы отступили в сторону, главной целью карточной игры стало удовольствие, развлечение толпы, и рисовальщики, следуя моде, старались изобрести мирные и весёлые образы: их короли, королевы и валеты превратились в свободно держащихся юношей и девиц, в добродушных вельмож, в комические фигуры. Преобладание чувственности в ХV и ХVI столетиях также отразилось на картах, принявших тип весёлый, удивительно фантастичный и эпикурейский. На одних изображались баталии дам, на других – кавалькады каких-то странных волосатых дикарей; мифология также дала богатый материал для пародий и комических силуэтов.
Чаще всего карты того времени изображали исторических и мифологических личностей, например Лансло, Ожье Датчанина, одного из храбрецов Карла Великого, Давида царя, Александра Македонского, Цезаря, Палладу, которую некоторые считали за Жанну Д’Арк, спасшую трон Франции для Карла VII; Марию Анжуйскую, Барбель; бубновая дама изображала, как думали, Агнесу Сорель, подругу короля; червонная дама – Юдифь или мать короля Карла VII, Изабеллу Баварскую.
Сначала карты рисовались на картоне и не отличались изяществом; при Генрихе Втором появились карты, вышитые на белом атласе; при Людовике ХIV их вырезали на перламутре, а в народе продолжали употреблять картонные. С ХVII столетия начинается настоящий упадок карточного искусства, и исчезает всякая оригинальность. Карты приобретают вообще однообразный тип, и появляются те безобразные, грубые, банальные, ничего не значащие фигуры, которые печатаются и теперь. Вместо того, чтобы примениться к современным вкусам и усовершенствоваться, карты после этой эпохи упорно остаются на уровне посредственности. Самые развитые народы удовлетворяются для своих ежедневных развлечений какими-то размалеванными фигурами, которые показались бы грубыми и некрасивыми даже эскимосам. Здесь можно, кстати, упомянуть, что полновластное господство нынешних безвкусных карт на время прервалось Великой Французской революцией 1789 года, которая произвела в них радикальную перемену. Названия Король, Королева, Валет были изгнаны, и изобретатели новых фигур вложили в них всё своё патриотическое одушевление. Король превратился в Гения - был Гений червей или войны, Гений бубен или торговли, Гений треф или мира, Гений пик или искусства. Дамы стали изображать Свободу – Свобода червей, Свобода бубен и т. д. Валеты обозначали Равенство, тузы – Законы. Другие пошли ещё дальше: превратили королей в «мудрецов», которых назвали Катоном, Солоном, Руссо, Брутом; королевы стали «добродетелями»: Справедливость, Осторожность, Единодушие, Сила; валеты – «героями»: Аннибалом, Горацием Колесом, Децием, Муцием Сцеволой. Только масти и их значки остались те же самые. Иногда королей называли именами философов: Мольера, Лафонтена, Вольтера и Руссо, а валетов – именами великих республиканцев.
Во времена Первой империи, которая была эпохой процветания карт во Франции, короли, королевы и валеты появились снова, но более грациозные, более изящные, в прекрасных костюмах трубадуров, лиц романтической эпохи. Но потом это изящество исчезло.
В заключение заметим, что карты прежнего, осмысленного типа если где и встречаются теперь, так вне Европы, например в Японии: здесь художники сумели заключить в колоде карт целую великолепную поэму, в которой воспевается вся природа в самых разнообразных её видах, с её беспокойной жизнью, с её вечными переменами. Великая драма времён года вся изображена на японских картах: каждый месяц, от января до декабря, изображён со всеми своими характерными признаками. Это – прелестные картины, чудные пейзажи. После таких поэтических образов в наши современные карты и смотреть не хочется.
Опубликовано: 30.9.2013 г.
|
|
|
