|
Известный американский музыкальный критик
Дэвид Фрик (David Fricke)
Нью-Йорк, февраль 2005
Вот первые слова, которые я написал о AC/DC, для журнала Rolling Stone осенью 1980 года: «Сегодня вечером, полнолуние, и оно принадлежит Энгусу Янгу». Через 25 лет, я помню этот сентябрьский вечер в Милуоки (13.09.80), Висконсин, во время турне Back In Black, словно это произошло 24 часа тому назад.
И я всегда вспоминаю об этом событии, я помню тот звук и те яркие картинки: мрачные, реальные гитарные рифы летящие по воздуху и сражающуюся череду ритмов на земле; величавость работяги-воина вокалиста Брайяна Джонсона, его фирменную кепку газетчика надвинутую на брови когда он прочищал свою глотку для очередной унции секса и угрожающего поведения; непроницаемое лицо, сто процентную концентрацию барабанщика Фила Рада, басиста Клифа Уильямса и ритм гитариста Малькольма Янга, старшего брата Энгуса, когда они вколачивали ритм в пол, словно прокладывали железнодорожные рельсы; эту яркую, белую вспышку задницы Энгуса во время исполнения Bad Boy Boogie, когда он остановился, исполняя неистовое соло в середине песни для того, чтобы сбросить свои школьные шорты, под одобрительный рев 6100 лунатиков прыгающих на том что осталось от их стульев в концертном зале Milwaukee Auditorium.
И никто не сказал мне, что я наблюдаю за тем, как работает самая известная в мире машина буги. Я слушал эту музыку на пластинках, начиная с американской версии альбома High Voltage вышедшего в 1976 году. И до этого я видел потрясающий концерт предшественника Джонсона, покойного Бона Скотта: крадущегося по краю сцены с диким сарказмом; читавшего проповедь Let There Be Rock этим высоким, стачивающим как наждак лающим вокалом, так словно его вели силы природы – так оно и было, эти силы перемалывали все за его спиной.
Но этот вечер в Милуоки запомнился мне, потому что я провел весь концерт в выгодном для себя положении: на сцене, рядом с перегревающейся стеной усилителей Marshall. Я словно смотрел телевизор в 3-D формате – совсем рядом, в жаре и оглушительном грохоте. Если вы знаете, что такое три часа музыки AC/DC эры Брайяна и Бона, на телевиденье, на концерте, при самом тесном контакте, тогда вы поймете, что я имею ввиду.
Когда в конце 1973 Малькольм и Энгус основали группу AC/DC в Сиднее, Австралия, братья шотландцы уже отчетливо понимали, что одной мощи рок-н-ролла мало. Вы тоже поймете это.
«Я всегда думал об этом, когда смотрел концерт Yardbirds», однажды сказал Энгус. «Я был поражен, каким неистовым и волнующим было их представление на сцене. Они полностью выкладывались на концерте. Этот образ всегда отвечал моему представлению о настоящей рок группе».
К моменту записи первых видео представленных на этом сборнике, Малькольм и Энгус не раз меняли состав своей группы и записали оригинальное австралийское издание своего дебютного альбома, High Voltage, со своим приятелем, шотландским имигрантом Рональдом Белфордом «Боном» Скоттом и потрясающей производственной командой из бывших музыкантов группы Easybeats - Гари Вандой и Джорджем Янгом (старшим братом Энгуса и Малькольма). Энгус, также несколько раз менял свой гардероб. Он начал изображать «школьника-психа» еще играя в своей первой группе, когда ему было 9 лет и он еще учился в школе, потом он экспериментировал с костюмом Зорро и «Супермена» (с буквой «А» на груди, этакий «Супер Энг»), но затем остановился на имидже «дьяволенка с портфелем».
Но это было безумное сочетание энгусовской горячечной невинности – безостановочное мотание головой; эта скоростная версия утиной походки Чака Берри – и животный магнетизм Скотта который мгновенно загипнотизировал Австралию, Европу и Америку. Половина веселья представленных здесь первых выступлений на телевиденье и концертных съемок – это удивление и благоговейный страх зрительской аудитории, и к моменту выхода в 1976 клипа на песню Dirty Deeds Done Dirt Cheap этот страх превратился в нападающую на сцену истерию. И сегодня в истории рок-н-ролльного телевиденья нет аналогов того первого, яркого зрелища представленного на диске один, в апреле 1975 AC/DC пробиваются вперед со своим прорывным австралийским синглом, Baby, Please Don’t Go, на популярном австралийском телешоу Countdown. Скотт завладевает камерой как Хейди из Ада в белокуром парике и в платье доярки; курит сигарету, сверкает своими трусами на публике дома и нападает на Энгуса с резиновой колотушкой.
Скотт – который в 60-х недолго наслаждался статусом популярного артиста играя в австралийской подростковой группе The Valentines – очевидно любил свою работу. Его волчья улыбка озаряет пространство и музыку в каждом из его выступлений в этом сборнике. Он носит соломенную шляпу и крутит трость в ролике на тему Show Business; срывает с себя рясу священника и остается в выцветших джинсах в клипе Let There Be Rock, (с Энгусом в роли чокнутого хориста, когда он играет, над его головой скачет нимб); и смотрит с ухмылкой на изумленных свидетелей в центре Мельбурна когда AC/DC ломаются под звуки песни It’s A Long Way To The Top на передвижном платформе-грузовике, вместе с трио шотландский волыночников в полных обрядовых регалиях.
AC/DC были рождены, чтобы развлекать, и Скотт в особенности сохранил любовь и энергию, которая возвращалась обратно группе, от их завоеванной публики. Когда в конце 1978 я брал у него интервью, после потрясающего английского турне, он с горечью вспомнил мрачную рецензию на концерт в которой фанатов раскритиковали также сильно как и саму группу. «В тот вечер, мы дважды выходили на бис, и публика просто бесновалась», сказал он. «А потом, через неделю, я прочитал рецензию, и тот автор обосрал толпу – «Почему этим двум тысячам глупцов так нравится эта компания идиотов? Он не понял, что мы отдавали нашей публике, и что они делали для нас».
На этом DVD все это очевидно: в кромешном аде на сцене и на полу, в ударных темах Riff-Raff и Rocker, в концертной хронике этого года и вновь в версиях Girls Got Rhythm и Highway To Hell записанных в Мадриде 9 февраля 1980 – за 10 дней до смерти Скотта в Лондоне, на заднем сиденье автомашины когда он умер во сне после пьяной ночи. Ему было тридцать три.
На этом месте Family Jewels могли бы и закончиться, – если бы это была любая другая группа. Но к апрелю 1980, Янги нашли себе нового вокалиста: Брайяна Джонсона, сына углекопа из Ньюкасла, Англия и бывшего музыканта хард рок группы 70-х Geordie, с такой мощной глоткой так словно каждое утро он полоскал свое горло кипящим маслом. Через три месяца AC/DC выпустили свой триумф воскрешение, Back In Black, один из самых продаваемых рок альбомов в истории (на сегодняшний день 21 миллион проданных копий), и похоже всего за один день отсняли в кинопавильене неистовый праздник, который открывает второй диск. Все то, что вскоре после этого я увидел на концерте в Милуоки, не больше, и уж точно, не меньше. Малькольм выбивающий аккорды на своей белой гитаре модели Gretsch; Энгус в непрерывном гитарном неистовстве; Джонсон рассекающий воздух своим кулаком когда он распевал Hell Bells и Back In black с диким великолепием.
И все это повторяется в видео роликах AC/DC большую часть 80-х; прямолинейный концертный рок песен Let’s Get It Up и For Those About To Rock (We Salute You); запись репетиции в студии в песнях Flick Of The Switch и Nervous Breakdown. В плодотворное первое десятилетие MTV, AC/DC не пытались оживить свое представление похотливыми сюжетами песен или моделями на «шпильках». Даже в мини кинофильме из песен с альбома 1985 Fly On The Wall, комические, вымышленные сюжеты и актеры – это всего лишь еще один способ показать во всей красе AC/DC в своей естественной среде, на концерте, на сцене.
«Мы просто поднимаемся на сцену и играем рок», объяснил Энгус в большой статье, которую я написал для Rolling Stone. «Если у тебя взрывается усилитель или ломается гитара, разбей ее на куски и возьми другой инструмент. Мы всегда поступали именно таким образом. Нам даже не зачем останавливаться и заново настраиваться. Все эти подростки в зале – на взводе. Они просто не выдержат секундной или двух секундной паузы. Им нужна эта музыка здесь и сейчас».
И они продолжают получать ее. С самого начала своей карьеры, AC/DC никогда не изображали из себя кого-то еще, они всегда были незатейливой, прямолинейной блюз роковой группой, лучшей и вместе с тем худшей из существующих на свете групп. Вот почему видео ролик 1990 на песню Thunderstruck во многом напоминает мне еще один мощный концерт AC/DC на котором я не так давно побывал, в сентябре 1991, на ипподроме в пригороде Парижа. Спустя 10 лет в их шоу мало что изменилось: Когда в видео 81 года вы видите только две пушки стреляющие в последнем припеве в песне For Those About To Rock, там, на ипподроме De Vincennes была целая артиллерийская батарея, нависающая над сценой. Кроме того, Энгус – тогда в свои 36 лет – носился по сцене так совно ему только вчера исполнилось 12; Джонсон наполнил ночной воздух нечестивым ревом; а музыканты ритм секции, под железным командованием Малькольма, лупили что есть мочи.
Есть некоторые неизменные величины в рок-н-ролле. Эти понятия просто нельзя менять. И некоторые вещи нужно увидеть для того, чтобы в них поверить. Это все что вам нужно знать об AC/DC.
На Family Jewels есть все, во что вам нужно поверить.
|
