Н. Т. Котыш
Анюта
Повесть
Стр. 119
- Аню-у-та-а!
Зовет мать – просяще и чуточку угрожающе. Мать на огороде, окучивает картошку. Ботва уже зацвела, над грядками звенят пчелы.
- Иду-у! – Анюта открывает окно и, жмурясь, от солнца, впечатывается в оконную раму.
Для Анюты сейчас каникулы – она учится в педучилище. У Анюты толстенная, как бы оттягивающая назад голову, коса и капризно припухшие губы. Вся переносица усеяна просом веснушек. Намазываясь на ночь кремом «Весна», она жестоко их травит, но они еще острее проступают на отбеленной коже. Те веснушки, кажется, перекочевали и на Анютины глаза – они у нее в крапинку. Если, конечно, хорошенько приглядеться. А она любит всматриваться в свои глаза. Нет, не то слово – любит. Просто она хочет их разгадать: они у нее с таинкой. Так сказала Юлька Шушунова с филологического. Об этом же сказал и Сергей.
Ах, вы не знаете, кто такой Сергей? Фамилия его странная, нерусская, хотя сам он здешний, из Актюбинска. «Шкаруба» - как ни пыталась Анка уяснить это мудреное слово, не могла. Что-то корявое, шершавое, а что именно – трудно сказать. Только сам Сергей, вопреки фамилии, тихий, покладистый. Во всяком случае, по отношению к Анюте. И красивый. Это уж точно. Та же Юлька авторитетно огласила: «Шкарубу можно запросто спутать с Дином Ридом».
Только Сергей никакой не Дин Рид. Он – моряк. Курсант военно-морского училища. Служит в Севастополе. Прошлый год приезжал на каникулы. С тремя нашивками на рукаве, весь в якорях – якоря на погонах, на бронзовой бляхе ремня, на всех пуговицах. У Сереги, как называет его Анютина мать Прасковья Мелентьевна, вся голова в переспелых хмельных спиральках. На ковбоя похож: худой, жилимтый. Мать Сергея живет по соседству, через улицу. Они давние подруги с Прасковьей Мелентьевной – вместе когда-то ходили на улицу, в одну осень вышли замуж, обе овдовели.
Только в последнее время что-то не ладят. Вроде бы из-за нее, Анюты, которая как привыкла ходить к Шкарубам сызмальства, так и по сей день бегает туда по поводу и без повода.
|
|
|
