|
Секретные материалы
Стр. 7
Особое место в утилитарных разработках органов госбезопасности занимали проблемы биохимии и токсикологии.
В 1922 году создается специальная токсикологическая лаборатория под названием «Специальный кабинет» во главе с врачом И. Казаковым, репрессированным в 1938-м. До 1937 года она действовала под прикрытием Всесоюзного института биохимии, после чего ее официально передали в состав НКВД СССР, под контроль первого заместителя главы ведомства М. Фриновского. Организационно лаборатория входила в 12-й отдел НКВД (оперативная техника) во главе со ст. майором госбезопасности (эквивалент генерал-майора) С. Жуковским. Там же находилась бактериологическая лаборатория С. Муромцева (в 1935 г. он получил степень доктора биологических наук), лаборатория телемеханических приборов Монина, лаборатория по изготовлению документов оперативного прикрытия. Определенное время, с 1935-1938 г., токсикологическая лаборатория существовала при Спецгруппе особого назначения при наркоме внутренних дел во главе с Я. Серебрянским (группа специализировалась на террористических и подрывных акциях за границей).
 После создания 9 июня 1938 г. 2-го спецотдела НКВС (опертехника) туда же передается и лаборатория токсикологии. Из состава 2-го спецотдела отпочковывается 4-й спецотдел во главе с полковником, кандидатом хим. наук Филимоновым (61 штатная единица). В феврале 1941 г. а новосозданном Наркомате государственной безопасности на правах 4-го спецотдела влилось и упомянутое исследовательское подразделение. Во время войны лаборатория находилась в составе 4-го Управления НКВД (зафронтовая разведывательно-подрывная работа), занимаясь разработкой спецсредств для диверсионно-террористических акций в тылу противника.
В апреле 1943 г. «лаборатория-Х» вошла в отдел «Б» НКГБ (опертехника). Заведующий токсикологической лаборатории Г. Майрановский в 1943 г. по ходатайству главы НКГБ СССР Всеволода Меркулова получил ученые звания доктора медицинских наук и профессора по совокупности исследовательских работ, «которые имели важное оперативное значение». Там же работали ряд научных сотрудников, в том числе осужденных.
Кроме ядов изготовлялись средства их применения – зонтики, авторучки и т. п., вещества для «развязывания языка» у подследственных. Для испытаний ядовитых веществ на людях комендант НКВД поставлял в лабораторию осужденных к высшей степени наказания, жертв репрессий или колаборантов (всего жертвами экспериментов стали от 100 до 150 заключенных, половина из них погибла).
К моменту ликвидации в 1951 году лаборатория насчитывала более 20 сотрудников. По данным П. Судоплатова, жертвами ее ядов стали лишь в 1946-1947 гг. четыре человека, включая известного деятеля украинизации, бывшего наркома образования УССР Михаила Шумского. Имеются сведения, что спецлаборатория в дальнейшем существовала в формальном подчинении 3-му Главному управлению Министерства здравоохранения СССР, и работала, прежде всего, в интересах нелегальных операций внешней разведки, а в 1960-1070 годах носила название спецлаборатории № 12 Института специальных и новых технологий КГБ СССР.
Специальные научно-конструкторские разработки проводились по созданию специфических образцов оперативной техники. Так, будущий начальник отдела опертехники 4-го Управления Александр Тимашков для ликвидации лидера ОУН Евгения Коновальца сконструировал мину закамуфлированную под коробку конфет. В годы войны он же изготавливал мины, предназначенные для уничтожения высоких гитлеровских чинов, включая взрывное устройство, вмещавшее 8 кг английского пластита, для убийства посла Германии в Турции фон Папена. «Что будем взрывать?» - любил приговаривать умелец.
Позднее 13-й отдел КГБ изготовил «пистолеты», стрелявшие парами цианида, для убийства спецагентом Богданом Сташинским лидеров Заграничных частей ОУН Льва Ребета и Степана Бандеры (1957 г. и 1959 годы).
Опубликовано:
14 декабря 2017 г.
|
