|
КАЗАКИ!
Стр. 12
…и когда этот Великий Союз, правонаследник Великой России, нежданно пошел трещинами по разным швам – национальным, идейным, экономическим, - множество граждан державы вдруг вскричали очень разными голосами и с очень непохожей интонацией: КАЗАКИ! – имея в виду весьма независимое (в прошлом), вольнолюбивое и военизированное сословие, изрядно послужившее расширению и охране российских пределов. Как справедливо отмечал Лев Толстой, «граница породила казачество, а казаки создали Россию».
К началу ХХ века одиннадцать казачьих «войск», общей численностью в 4,5 миллиона человек, вольготно проживало вдоль всех границ империи: от Дона, Кубани и Нижней Волги до Сибири, Средней Азии и Дальнего Востока. Пахали, растили сады и – воевали.
Это были всегда отмобилизованные, боеспособные люди на собственных конях и с фамильным оружием, подчинявшиеся выборным атаманам, носившие своеобычную униформу, жившие по моральному кодексу «передовых рубежей» и располагавшие старинной, очень характерной бытовой культурой.
Российские правители на протяжении веков не раз пытались обуздать казачью вольницу, не платившую никаких налогов. Затем решили установить с ней более лояльные отношения, даровав казакам известные привилегии, которые те и так имели.
Мобильная, хорошо вооруженная и обученная казацкая конница неизменно привлекалась к ведению боевых действий. Казаки истово сражались за Веру и Отечество, были незаменимы в разведке и в стремительных рейдах по тылам противника.
Принимая в расчет их неподдельный патриотизм, преданность присяге и определенную этническую обособленность, царское правительство в период революционных волнений стало поручать казакам и некоторые жандармские функции. Из песни слова не выкинешь: казак с нагайкой, топчущий конем «внутреннего врага», надолго осел в народном сознании как символ карателя.
Российский пролетариат, взявший власть в 1917 году, довольно быстро, в два-три приема, расправился с казачеством. В ходе официального «расказачивания» были отменены не только привилегии, личное оружие, униформа и самоуправление – были физически изведены сотни тысяч людей. Классовая борьба!
То, что веками не удавалось императорам-самодержцам, было за считанные годы осуществлено рабочими и крестьянскими Советами. Даже принадлежность предков к казачьему сословию стала рассматриваться в этой стране как некий социальный изъян. И вдруг…
И вдруг штаны с лампасами, лихие фуражки и папахи на головах, приталенные черкески и нагайки за голенищем – все это опять замелькало на рубеже 90-х годов в местах исторического проживания казачества. Причем не как дань ретро-моде, но как зримый символ казачьего – если не вообще российского – самовозрождения.
Летом 1990 года в Москве был образован Союз казаков со своим уставом. Аналогичные организации быстро возникли и непосредственно на Дону, на Кубани, на Тереке и в других «казачьих» местах. Избирали атаманов, возрождали традиционные структуры самоуправления.
Кто и зачем побуждает казаков вспомнить о специфическом воинском братстве? Куда и против кого поведут их обостренный патриотизм, врожденная любовь к оружию, безоговорочное послушание атаману? Как согласуется их реликтовое самоуправление с действиями вполне законной, демократически избранной власти?
Прогнозы и мнения на сей счет различны. Приводим лишь некоторые, наиболее характерные.
Публицист Валерий Выжутович
Газета «Известия)
ОПЯТЬ ЗАЩИТНИК С НАГАЙКОЙ?
В городе Анапе Краснодарского края взрослые мужики проучили нагайками юного сквернавца, покушавшегося на девичью честь. Чудом девица отбилась, вся в слезах прибежала к отцу. Тот, недолго думая, кликнул других казаков, обидчика отловили. И затем на главной площади Анапы, средь бела дня и при большом стечении народа, крепко отстегали по заголенному заду. А всей семье поротого греховодника Совет атаманов велел немедленно убираться с Кубани.
Это вам не песни южных славян, но подлинный случай недавнего времени. Случай не первый и не последний, то есть практика. О ней, об этой практике, мне охотно и много рассказывали в кубанских станицах. Тон рассказов был одобрительный: возрождается, мол, дух истинного казачества! Я пытался доказывать, что публичные порки на площадях, если даже за дело, суть дикость и беззаконие. Нет, возражали станичники, это нормально и совершенно необходимо в целях воспитания молодежи.
Идеологи казачьего движения подводят сюда философскую базу: если нынешняя милиция не способна навести общественный порядок, если некому больше защитить русского человека на Кубани от антинародной политики президента с его правительством, от «теневиков» и наглеющих частных предпринимателей, от нашествия беженцев-армян, от происков сионистов, от так называемых демократов, то…
Короче, в условиях удручающего безвластия и развала Кубань возрождает у себя твердую власть. Свою, казацкую, проверенную веками. Уж она-то сумеет навести порядок!
В одно из майских воскресений на краснодарский кооперативный рынок неспешно въехал автобус «Икарус». Открылась его дверь, и на базарную площадь десантировалось человек шестьдесят казаков – при форме, с нагайками и с выражением злого азарта на лицах. Ворота были тотчас взяты на запор, к ним приставлены часовые. Через пять минут к автобусу уже конвоировали с полдюжины торговцев несомненно кавказского обличия. «Правильно! Давно пора их к ногтю!» - кричали из мигом сгустившейся толпы.
Казачий наряд между тем уже вовсю шуровал по прилавкам. В мясном и кондитерском павильонах продавцов согнали в центр зала и подвергли пристальному допросу насчет завышенных цен и припрятанного товара. Под сочувственный гул базарной толпы топорами взламывали двери складов, срывали замки в подсобках и подвалах, молодцевато прыгали через прилавки, топча товар. На вопрос, по какому праву и с чьей санкции проводится такая «ревизия», казаки отвечали: Батько Кондратенко велел».
Николай Кондратенко – председатель Краснодарского краевого Совета. Его понимание ситуации: «Закон, безусловно, есть закон. Но еще есть интересы и мнение народа. И если они приходят в противоречие, то разрешать проблему нужно в пользу народного большинства». Взгляд весьма своеобразный для главы представительной власти.
А вот теоретический изыск Николая Денисова, кандидата исторических наук, проректора Краснодарского института культуры (взято из газеты «Советская Кубань»): «Замораживание краевым Советом цен на отдельные виды продуктов, ограничение въезда иногородних в курортную зону, действия Кубанской казачьей Рады по возрождению и поддержанию порядка – все это примеры регионализма. В региональной политике могут применяться разные формы как административного, так и народного воздействия. С помощью казачьего контроля, установленного в Краснодарском аэропорту и на вокзале, на государственный прилавок удалось вернуть десятки тонн продуктов, отобранных у перекупщиков и спекулянтов. А там, где казаки отстегали нагайкой насильников, уменьшилось число правонарушений. В условиях нынешнего тотального правового нигилизма такие меры воздействия никак не следует сбрасывать со счетов».
Опубликовано:
12 июня 2019 г.
|
