ПРЕДИСЛОВИЕ
В. В. Алексеев
Профессор, доктор исторических наук
стр. 5
Дорогой читатель, в твоих руках книга о последних днях последнего российского императора Николая Второго и ближайшего его окружения. Она издана в 1926 г. в Свердловске (фото слева), затем в 1930 г. переиздана в Москве – Ленинграде, но вскоре была запрещена и более полувека пролежала в «спецхранах» библиотек, став библиографической редкостью. Между тем, она содержит уникальные свидетельства очевидца тех трагических событий, что небезынтересно нашему современнику, который пытается переосмыслить свое недавнее прошлое.
Перед нами встают мучительные вопросы: как оценить в свете нынешнего тяжелого положения страны октябрь 1917 г. и последовавшую за ним крутую ломку традиционного уклада русской жизни; оправдана ли физическая расправа без суда и следствия над бывшим монархом и его семьей; кто принял решение о расстреле членов царской династии и кто был непосредственным его исполнителем; наконец, где покоится прах Романовых? На эти и многие другие вопросы, связанные с трагедией 1918 г., пытались ответить современники, а также последующие поколения историков и публицистов не только в нашей стране, но и далеко за ее пределами. Ответы разные по своей объективности и убедительности. Нередко они такие же скоропалительные, как и июльское решение восемнадцатого года. А ведь в архивах, особенно в свердловских, хранятся уникальные документы той поры, которые в условиях гласности должны наконец высветить еще одно темное пятно нашей драматической истории.
Предлагаем читателю произведение активного участника тех событий – первого председателя исполкома Екатеринбургского Совета рабочих и солдатских депутатов, члена Уральского областного Совета в 1917-1918 гг. П. М. Быкова «Последние дни Романовых». Автору не откажешь в информированности и наблюдательности, содержательности и увлекательности повествования. Однако далеко не все его выводы можно принять на веру по двум главным причинам. Во-первых, потому, что при всей сдержанности в освещении фактов он не смог абстрагироваться от господствующей тогда классовой оценки событий. Особенно четко это проявилось в двух последних абзацах сочинения, дополненных к изданию в 1930 г. Во-вторых, за три четверти века со времени выхода книги в свет советская историческая наука, несмотря на все ее недостатки, сделала заметный шаг вперед в накоплении и осмыслении материала по тому периоду. К примеру, сомнительно теперь выглядят концепции двух заговоров против царя, крайней реакционности русской буржуазии и духовенства, абсолютной бездарности и тупости Николая Александровича. Впрочем, современный читатель сам в состоянии разобраться во всем этом. Предоставляем ему такую прекрасную возможность.
От себя заметим, что драму русского царя правильнее рассматривать, по всей вероятности в контексте мировой истории, исключительно с позиций ее поступательного движения и неизменных принципов гуманизма в отношении к человеческой личности. Около трехсот лет назад на плаху скатилась голова английского короля, лет сто спустя – короля французского, а еще через столетие с небольшим – российского монарха. Первые две трагедии давным-давно стали историей без всполохов классовой ненависти как с той, так и другой стороны. По всей видимости, и к третьей трагедии настала пора отнестись точно так же, но предварительно рассказав о ней всю имеющуюся правду.
Организаторы данного издания делают шаг в этом направлении, публикуя в качестве приложения неизвестные и малоизвестные документы и фотографии из фондов государственного и партийного архивов, объединенного историко-краеведческого музея Свердловской области.
Часть средств от издания книги перечисляется на восстановление и реконструкцию памятников истории и архитектуры современного Урала.
|
|
|
