|
Окончание рассказа о трудовой биографии Ричи Блэкмора.
Часть 3-я. 1984-1998 гг.
Весной 1984 года весь музыкальный мир облетела сенсационная весть - «Deep Purple» снова в строю, причём в самом своём что ни на есть «золотом» составе. Позабыв все прошлые дрязги, музыканты взялись за работу со всем рвением, на которое были способны, и первую скрипку тут снова попытался захватить Блэкмор. Это ему почти удалось, однако он не учёл, что, в отличие от далёкого 1970 года, он уже не является фактическим хозяином группы и её «мозговым центром». В группу принесли свои новые и весьма богатые идеи практически все участники – наибольший опыт тут имел Ян Гиллан, спевший в «солный период» песни очень многих стилей, включая джаз-рок. Джон Лорд «нахватался» идей от группы «Whitesnake», музыка которой не отличалась приверженностью к чистому хард-року, а Ян Пейс, записавший с Гэри Муром 6 пластинок, перенёс новые звучания барабанов и в «Deep Purple». В итоге получился такой музыкальный винегрет, что даже самим музыкантам стало понятно, что этот «реюнион» принёс не совсем те плоды, на которые рассчитывали поклонники старого звучания группы, а по большому счёту – и совсем не те. Роджер Гловер, как ни старался, а всё же не смог заставить Блэкмора играть живее, а Гиллана – петь пронзительнее. Впрочем, как потом признавались некоторые участники группы, для некоторых музыкантов главным в новом «Deep Purple» была не музыкальная составляющая, а финансовая – за этот альбом каждый получил столько денег, сколько не получил и за все свои предыдущие проекты. Альбом вышел осенью 1984 года и назывался «Perfect Strangers».
Однако многие поклонники остались довольны новым альбомом, здраво рассудив, что лучше такой альбом, чем вообще никакой. К тому же на пластинке присутствовало три явных хита, в музыкальном плане не уступавших прошлым хитам группы. Самым довольным из всех был Гловер – альбом был спродюсирован им не хуже чем последние творения «Rainbow», к тому же слава «цементирующего начала» в его лице никем из его коллег не оспаривалась. Правда Блэкмор был не совсем доволен некоторыми песнями «чисто гиллановского репертуара» («заумных, но пустых»), но его мнение на этот счёт не особо учитывалось. Впрочем, на следующем альбоме, вышедшем через три года, («The House of Blue Light»), Блэкмор взял реванш, записав несколько песен «блэкморовского репертуара» - быстрых, громких, с чётко прописанными соло, но всё же «попсовым» ритмом. Впрочем, на альбоме 1987 года Гловер постарался исправить многие кардинальные ошибки – звучание барабанов изменилось, и хоть Гиллан не стал петь громче, а Блэкмор – играть живее, но качество некоторых песен уже трудно было отличить от качества песен, записанных группой в 1970-1973 годах. Впрочем, в целом альбом стал «попсовее», чем предыдущий, и многим знатокам стало понятно, что с этим поделать уже ничего нельзя – участники группы слишком долго играли в проектах, далёких от традиционного хард-рока, к тому же отношения Блэкмора и Гиллана снова стали портиться, и в борьбе за музыкальное влияние им наплевать на «Deep Purple» как на группу. Тогда ещё не было понятно, что оба лидера просто старались выпихнуть друг друга из группы – это стало понятно позже, когда внутри «Deep Purple» начались интриги почище тех, что ознаменовали изменения состава группы 1973 года.
Итак, в 1989-м году Гиллан сам подставил себя под удар. Он настолько плотно увлёкся своей новой группой «Garth Rockett and the Moonshiners», что начал пропускать репетиции в «Deep Purple», и по его вине выход нового альбома постоянно откладывался. Трудно сейчас говорить о том, преднамеренно этого добивался Гиллан, или нет, но весной 1989 года совет группы и менеджмента единогласно постановил уволить Гиллана из «Deep Purple», что и было сделано без всякой бумажной волокиты. Снова появилась проблема – где взять вокалиста. В конце концов таковой отыскался – это был старый «рэйнбовец» Джо Тёрнер, опустивший в своё время «Rainbow» ниже плинтуса в глазах британских фэнов, но в связи с тем, что Гловер снова начал задумываться о завоевании американского рынка, идею Блэкмора о привлечении Тёрнера в качестве фронтмэна «Deep Purple» все приняли единогласно. Тем более что сроки выпуска нового альбома поджимали, а Тёрнер был уже прекрасно знаком с манерой игры Блэкмора и Гловера, и потому мог подстроиться под них без всяких проблем и в самые кратчайшие сроки. Мнение Лорда и Пейса в расчёт не брались – они были готовы на всё, лишь бы «Deep Purple» существовала без всяких ненужных внутренних проблем – им совершенно не улыбалось начинать свои карьеры снова и становиться второстепенными участниками хоть и знаменитых, но всё же чужих групп.
Как и следовало ожидать, новый альбом 1990 года «Slaves And Masters» с Тёрнером на вокале ознаменовал собой эпоху превращения «Deep Purple» в полное подобие «Rainbow» 80-х годов. Несмотря ни на что, Блэкмор был альбомом доволен сверх всякой меры. О том, что к Блэкмору вернулся «вкус к жизни» свидетельствуют хотя бы очень живые и даже интересные соло – так отлично Блэкмор, пожалуй, не играл со времён «Райсинга» и «Long Live Rock-n-Roll». Даже Ян Пейс постарался отстучать на своих барабанах также интересно, как и в старые добрые времена, в бытность «Machine Head» или «Stormbringer». Несколько выбивался из колеи Джон Лорд, слишком часто использовавший звучание клавишных, более присущих группам «новой волны», нежели хард-рока, но все остальные достоинства пластинки с лихвой покрывали этот недостаток. Если, конечно, не считать, что альбом получился не менее «попсовый», нежели последние «Rainbow», и все винили в этом исключительно Тёрнера, но хитро молчавший по этому поводу Гловер прекрасно знал, в чём именно тут было дело. Старый профессионал-продюсер понимал, что Тёрнер не хуже Гиллана может исполнять чисто хард-роковые вещи так, чтобы это не выглядело попсой – доказательством этому могут служить концертные записи «Deep Purple» этого довольно хорошего вокалиста, но на эти доказательства почему-то никто не обращал внимания. Это именно Гловер «подкрутил» звучание пластинки до тех пределов, которые требуются, чтобы повысить продажи альбома в США до рекордных высот. Диск и на самом деле стал чуть ли не самым продаваемым альбомом «Deep Purple» в Америке.
Однако тут в бой вступили более высокие силы. Руководство компании BMG, под крышей которой пригрелись «Deep Purple», вдруг потребовало возвращения Гиллана, и музыканты этому никак противиться не могли, так как в случае невыполнения требования мог сорваться выход очередного альбома, и тогда музыкантам грозило полное банкротство. Не совсем понятно, чем вызван был этот демарш компании, скорее всего опять-таки финансовые соображения. Блэкмор был недоволен ожидающимся возвращением Гиллана и пытался подыскать обоим вокалистам достойную замену, но BMG было неприступно – Гиллана на базу, и всё тут! Так как против возвращения Гиллана категорически был один лишь Блэкмор, то ему предложили отступного в два миллиона долларов – ставки, видимо, были слишком высоки, голос Гиллана по прежнему котировался больше, нежели голос любого другого вокалиста, способного петь в «Deep Purple». Чтобы скрыть истинную причину возвращения Гиллана, Гловеру пришлось запустить байку о том, что Тёрнер якобы не подходит для «Deep Purple». После недолгих совещаний было решено Тёрнера всё же уволить и позвать Гиллана обратно, тем более тот был совершенно не против. Таким образом очередной альбом под названием «The Battle Rages On» с Гилланом во главе появился в 1993-м году. Блэкмор, правда, и тут оказался на высоте – весь его инструментарий записан ещё более великолепно, чем на предыдущем альбоме, но это скорее всего объясняется тем, что музыка записывалась с расчетом на вокал Тёрнера, а когда все эти трэки озвучил Гиллан, то от записи сложилось двоякое впечатление: с одной стороны альбом очень напоминал «попсовый» период «Rainbow», но с другой стороны вокал Гиллана вернул музыку группы к периоду 1984-1987 годов. Впрочем, альбом всё равно получился великолепным, на нем даже присутствуют несколько хитов, чего не было аж с 1984 года. Впрочем, наличие этих хитов является целиком заслугой Блэкмора, который их написал ещё до того, как выяснилось, что исполнять их будет Гиллан. Для Гиллана писать хиты ему как-то не хотелось.
Итак, Иен Гиллан снова вернулся в «Deep Purple», причём уже навсегда, а вот дни Блэкмора в команде были сочтены. Осенью 1993 года группа отправилась в турне по Европе, и 17 ноября состоялось последнее в истории выступление «Deep Purple» «золотого состава». Очень повезло в этом плане финнам – последний раз Блэкмора в окружении Гиллана, Гловера, Пейса и Лорда видели в Хельсинки. Россиянам же наоборот, дико не повезло – запланированное выступление в Москве было отменено. В Японию «Deep Purple» поехали с другим гитаристом – Джо Сатриани, но это уже совсем другая история.
Тем временем Блэкмор употребил доставшиеся ему за возвращение Гиллана от компании BMG два миллиона на создание своего нового проекта. Проект этот он снова назвал «Rainbow», однако это уже был его собственный проект, без всяких советчиков и финансовых покровителей. Сначала в качестве вокалиста он хотел взять Тёрнэра, так как всегда очень хорошо к нему относился (они успели стать друзьями) и ценил его вокал. Однако посовещавшись с экс-вокалистом «Rainbow» и «Deep Purple» он решил этого не делать, а начать с чистого листа. Тёрнера можно понять – как бы ему снова не хотелось играть с Блэкмором, но славы и денег у него было достаточно и без участия в воссозданном «Rainbow», и он не хотел быть слишком назойливым. Однако он с радостью одолжил Блэкмору для такого великого дела двух своих самых лучших музыкантов и пожелал своему другу удачи.
Летом 1995 года новый альбом «Rainbow» под названием «Stranger in Us All» поступил в продажу. Несмотря на громкие заверения Блэкмора о том, что этот альбом поразит всех, кто был знаком с его, Ричи, творчеством, в итоге получилась просто «вторая часть» последнего альбома «Deep Purple», только с худшим вокалом. Нет, вокалист на альбоме «Rainbow» был хорош, только ни в какое сравнение с вокалом Гиллана он идти не мог. Невзирая на отсутствие чего-то нового, «Stranger in Us All» был силён, из всего репертуара «Rainbow» его могли переплюнуть по силе только альбомы 1976-1978 годов выпуска. В остальном это был обычный мелодичный, хоть и очень громкий хард-рок, только и всего. Вероятно, Блэкмор и сам понял, насколько он обмишурился с такими обещаниями, потому что не прошло и двух лет, как он решил, что с него достаточно. Несмотря на то, что гитара в его руках по-прежнему была грозным оружием, и он по-прежнему являлся абсолютным «королём гитары», композиторский талант Блэкмора иссяк, по крайней мере ничего, способного затмить собой «Deep Purple In Rock», «Burn» или «Rainbow Rising» он уже сделать был не в состоянии. Поэтому вполне логичным был его отход от рок-музыки в сферу средневекового музыкального искусства, где ничего особого придумывать уже было не надо. В том же 1997 году возникает совершенно новый проект Блэкмора – «Blackmore’s Night», который начал фабриковать достаточно тихую, спокойную, и не требующую умственного или физического перенапряжения музыку. Соавтором проекта и его голосом стала последняя жена маэстро – Кэндис Найт, с которой он познакомился более 20 лет назад. Уникальные обработки средневековых мадригалов, старинных народных баллад и даже популярных советских песен – это всё, на что сегодня согласен решиться Ричи Блэкмор. Впрочем, изредка на концертах проскакивают таких хиты прошлого, как «Black Night», «Soldier of Fortune» или «Sixteen Century Greensleeves», правда с женским вокалом и кардинально измененные – не так легко расстаться с великим наследием великого прошлого.
А что же «Deep Purple» без Блэкмора? Эта группа по-прежнему живёт и процветает. Правда она полностью превратилась в сольный проект Гиллана под управлением Гловера с молчаливого одобрения Яна Пейса. Двое других участников права голоса тут не имеют – это сравнительно молодой гитарист Стив Морс (в прошлом соавтор не лучших альбомов американской группы «Kansas») и наш знакомец по «Black Sabbath» и «Rainbow» - Дон Эйри, которого Джон Лорд попросил позаботиться о группе в связи с его собственным уходом на пенсию. Дон Эйри, конечно, на высоте, тем более что, обладая своим собственным стилем, тут он старается не сильно отходить от музыкальных традиций Лорда. Стив Морс, правда, ни в коем случае Блэкмора заменить не способен, однако он всё же способен на то, чтобы хотя бы не превратить «Deep Purple» в посмешище для критиков, по крайней мере гитарное соло на «Highway Star» он научился играть так чисто, что от Блэкмора его не отличить даже самому привередливому критику. Естественно, есть на свете много других гитаристов, которые сделали бы репертуар «Deep Purple» лучше, но Гиллану (то есть нынешнему хозяину группы) нужен в первую очередь послушный музыкант, а не гений. С гениями очень тяжело существовать, а возглавлять бренд «Deep Purple» всё же гораздо престижней, чем быть участником проекта типа «Gillan», и при этом неважно какого уровня музыканты будут аккомпанировать, главное чтобы не оказались бездарями.
А теперь по поводу статуса Ричи Блэкмора на мировой музыкальной арене. Ходят слухи, что есть гитаристы, которые играют лучше чем Блэкмор, и что звания «короля гитары» присвоили ему незаслуженно. Естественно, в мире имеется немало гитаристов, которые играют лучше, чем Блэкмор, однако «королями» назвать таких гитаристов язык не повернётся. Мало играть хорошо, надо ещё играть и интересно. В истории рок-музыки нет ни одного музыканта, который играл бы интересней чем Ричи Блэкмор. Ближе всего к короне «короля гитары» подобрались только два музыканта – это Дэвид Гилмор («Pink Floyd») и Дэйв Мастейн («Megadeth»). При определённых обстоятельствах они могли бы попытаться сбить с Блэкмора его корону, однако этому помешало одно существенное обстоятельство – ни Гилмор, ни Мастейн не разбираются в классической музыке настолько хорошо, насколько в ней разбирается истинный «король гитары» Ричи Блэкмор.
ИСТОЧНИК: УРОКИ ИГРЫ НА 6 СТРУННОЙ ГИТАРЕ
|
