|
Сегодня его не узнать. Как изменился он с тех пор, как вышел на большую сцену! Спокойный, раскованный, будто помолодевший и немного даже старомодно-добропорядочный. Где тот блестящий фейерверк головокружительных, менявшихся одно за другим действ, которые создавал он в музыке, на сцене, в жизни? Почти два десятилетия Дэвид Боуи в рок-музыке и более десяти лет среди тех, кто задает в ней тон. Как много он оставил позади себя, есть из чего выбирать! Вначале юный Дэвид Роберт Джонс интересовался джазом, преклонялся перед Джоном Колтрейном. В тринадцать лет он покупает саксофон, а спустя два года начинает выступать перед публикой. 11 июля 1969 года, в день, когда человек впервые ступил на поверхность Луны, Дэвид выпускает диск «Странное происшествие в космосе». Эта история о некоем майоре Томе, решившем не возвращаться из космоса на Землю, стала первой его заметной работой. В Англии песня сопровождала все репортажи об экспедиции «Аполлона-9» и поднялась до пятого места в хит-параде. В 1972 году во время турне и выхода пластинки «Взлет и падение Зигги Стардаста и пауков с Марса» перед публикой предстал настоящий космический пришелец в крови и во плоти - образ, который нашел для своей музыки Дэвид Боуи.
Каждая пластинка Боуи - свой образ, сплав настроений и переживаний, объединенных, как правило, общей идеей. Идеей, проходящей сквозной нитью через весь альбом. Именно не отдельными песнями, а своими альбомами, которые, по его замыслу, необходимо воспринимать как единое целое, прославился Боуи. Но какие бы фантастические сюжеты они ни включали, как бы далеко к звездам ни уносили слушателя, у всех у них вполне определенная земная питательная среда, в них вложены реальные ощущения.
БОУИ: «Каждый альбом как иллюстрация определенной эры был удивительно удачен,он являлся как бы фотографией того времени, в котором я жил».
Но и каждая песня Боуи - это тоже прежде всего определенный образ. Отдельные строчки, отдельные слова, отдельные музыкальные фразы не имеют значения, главное - общее ощущение. То, что создавал Боуи, можно сравнить со своеобразным театром, где мы находим гротескное изображение окружающего мира. Боуи в начале 70-х предстал как настоящая декадентская фигура, в самом себе, в своей музыке, в сценических постановках на концертах воплотив упадок мира. В названии одной из его пластинок той поры - «Алмазные собаки» - заложена умышленная слащавость и опош-ленность («китч на китч»), пародия на господствующие идеалы и ценнрсти, на мир, задыхающийся в обжорстве потребительства.
Однако сарказм Боуи бывает не только абстрактным, какими бы абстрактными ни были его музыкальные образы. Пластинка Боуи 1975 года, знаменовавшая его отход от глэм-рока - «Молодые американцы» (название можно читать как адрес), - тоже злобная насмешка над всем и над вся. Но прежде всего над тем, что Боуи назвал «лосанджелесиз-мом». Пластинку эту он делал в Лос-Анджелесе, где познакомился с образом жизни его обитателей, и обрушил на него свой сарказм. Особенно ядовитой была песня «Слава»: «Вот ты и получил все то, о чем мечтал. Так что ты теперь будешь со всем этим делать, болван?»
Боуи как бы аккумулировал в себе черты, присущие окружающему обществу, и вываливал их обратно в таком виде, что шокировал всех. Голос отчаяния, толкающий к самоубийству, нередко прорывался то там, то здесь. Эти настроения Боуи выразил весьма четко в песне, названной недвусмысленно «Рок-самоубийство».
...Боуи 70-х годов - это полное отсутствие иллюзий, эпатаж и ядовитая насмешка... Но лишь Боуи чувствовал, что его эпатаж превращается в моду, стиль жизни самих обывателей, на которых он его направлял, он отбрасывал его и начинал эпатировать собственный былой эпатаж, часто меняя свой курс на 180 градусов. И трудно понять - в своих песнях, в интервью,- насколько Боуи искренен или все это (все!) только эпатаж, только злая насмешка над потребителем, даже если это потребитель его музыки, его слов. Настолько часто он меняет тон, настолько часто бывает противоречив.
1976 год. Несколько лет бурного успеха. Несколько длительных турне. Несколько альбомов подряд. Несколько лет работы на износ. «Я был как выжатый лимон»,- вспоминал Боуи потом. Альбом, записанный в это время - «От станции к станции»,- по словам Боуи, «был веселым гимном нигилизму».
В конце 1976 года после очередного турне, полностью опустошенный, Боуи осел в Западном Берлине. Три года за закрытыми ставнями небольшой квартиры в Кройцберге, рабочем квартале города. Три пластинки - «Низкое», «Герои», «Жилец»... Это были первые шаги Боуи к тому, чтобы предстать перед публикой в новом образе - образе Дэвида Боуи. Видимо, этот образ и подтолкнул его к сотрудничеству с Брайаном Эно, одним из метров электронной музыки. «В известном смысле Брайан пришел для моего спасения. Он пришел и сказал: «Эй, я знаю совершенно новые способы слушать музыку». Работа с Эно, который выступал в роли продюсера и соавтора, была поиском, экспериментом. Темы для песен того периода давали Боуи окружающие его реалии - район города, где живут турецкие гастарбайтеры, впечатления от поездок по свету (песни «Варшава», «Полет в африканской ночи»). За годы турне Боуи объездил множество стран, в 1976 году был, кстати, проездом в Москве. «Путешествия нужны мне для того, чтобы было о чем писать»,- сказал как-то он. Новый шаг к новому образу - альбом 1980 года «Страшные чудовища», шаг, который Боуи совершил через изгнание из себя бесов сомнения. «Страшные чудовища» отличались от предыдущей «трилогии»: музыка более мелодичная, нет экспериментов с электроникой и этнических ритмов. В известном смысле альбом представлял собой возврат Боуи к своему стилю первой половины 70-х годов, правда, уже на качественно ином уровне. На эту параллель со своим ранним творчеством, может неосознанно, указал сам Боуи, но, как всегда, через противоречие. Неожиданно в песне «Останки к останкам» - наиболее колоритно насыщенной, эмоционально выдержанной композиции «Страшных чудовищ» - появляется герой песни «Странное происшествие в космосе» - космонавт майор Том. Но предстает он здесь уже в виде «Тома-наркомана»... Однако главная тема песен Боуи остается прежней: конформистский мир, ввергнутый в хаос, общество, где тирания моды стала сродни фашизму...
|
